Глеб Абрамович - Князья Шуйские и Российский трон

Целью предлагаемой монографии является ознакомление возможно более широкого круга читателей с историей одного из знатнейших русских княжеских родов, потомков Рюрика, сыгравших выдающуюся роль в истории Российского средневековья, но, к сожалению, знакомого лишь по весьма неполным и зачастую необъективным характеристикам в исторической и художественной литературе. Это объясняется, с одной стороны, недостаточно широким кругом используемых авторами источников, а с другой — излишне доверчивым отношением исследователей к источникам, требующим самого тщательного критического анализа. Между тем деятельность многих представителей этого рода на всем протяжении его истории представляет очень большой интерес для читателей, интересующихся процессом становления и развития Русского государства в период с XIII по XVII в.

Мало кому известно, что первым великим князем Владимирским из потомков Ярослава Всеволодовича стал не Александр Невский, а его брат Андрей Ярославович, родоначальник суздальских князей. Он же был и первым из русских князей, поднявшим оружие против власти золотоордынских ханов за 130 лет до Дмитрия Донского. В дальнейшем его потомки основали на границе с Золотой ордой могущественное Суздальско-Нижегородское княжество, служившее как бы буфером между Ордой и княжествами Северо-Восточной Руси, что немало способствовало процессу усиления Московского Великого княжества.

Взаимоотношения двух великих княжеств были весьма сложными и выражались то в борьбе за первенство на Руси, то переходили в самые дружественные и даже родственные отношения, сопровождавшиеся совместной внешней и внутренней политикой. После смерти Дмитрия Донского отношения между этими княжествами приняли характер открытой вражды, кончившейся полным поражением суздальско-нижегородской ветви Ярославичей и потерей ими не только надежд на великое княжение Владимирское, но и лишением родового Суздальско-Нижегородского княжества, перешедшего во владение московских князей.

Некоторое время старшая ветвь суздальских князей, получившая фамилию Шуйских, предпринимала попытки борьбы за независимость от Москвы, служа вольным городам: Новгороду и Пскову, но в конце XV в., поняв безнадежность этой борьбы, признала верховенство московских князей и, перейдя на положение принцев крови при великокняжеском дворе, стала нести службу на самых высоких наместнических и воеводских постах, одновременно занимая первые места в Боярской Думе.

В малолетство Ивана IV Шуйские в роли регентов стояли во главе Русского государства. Этот период их деятельности, весьма противоречиво освещенный источниками, требует особенно тщательного исследования. Последующая история рода примечательна тем, что, лишившись задолго до опричнины, в результате припадка ярости тринадцатилетнего Ивана IV, одного из своих представителей — Андрея Михайловича, в дальнейшем, на протяжении всего царствования Грозного, род Шуйских, в отличие от всех других княжеских родов России, даже в разгар опричного террора не потерял ни одного человека. Этот факт находится в полном противоречии с той демонстративной ненавистью, которой пропитаны обвинения Грозного в адрес Шуйских в его послании к князю Андрею Курбскому. А ведь именно им придают такое большое значение историки, исследующие царствование Ивана IV. Напротив, как бы в опровержение этих обвинений, Шуйские на протяжении всего царствования Грозного входили в состав Боярской Думы и занимали самые высокие посты в наместничествах и воеводствах. Пережив Бориса Годунова и его сына Федора и организовав свержение Лжедмитрия I, на царский престол сел Василий Шуйский, мало достойный трона представитель рода суздальских князей. Но в период его недолгого и весьма неудачного царствования в роду Шуйских загорелась новая яркая звезда: молодой, двадцатитрехлетний племянник царя Василия, князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский.

Отличаясь выдающимися полководческими, дипломатическими и организаторскими способностями, Михаил Скопин-Шуйский сумел сплотить вокруг себя все слои русского общества, а также привлечь на помощь иноземные войска.