Уильям Дюрант - Жизнь Греции. История цивилизации

И тем не менее, вполне вероятно, что какая-нибудь история в таком же роде была использована для того, чтобы сделать эту авантюру удобоваримой для рядового грека; чтобы мужчины были готовы отдать свои жизни, не обойтись без фразы. Каковы бы ни были лик и лозунги войны, ее причина и сущность почти несомненно заключались в борьбе двух групп держав за обладание Геллеспонтом и богатыми землями вокруг Черного моря. Вся Греция и вся Западная Азия видели в ней решающую схватку; малые народности Греции пришли на помощь Агамемнону, а народы Малой Азии многократно посылали подкрепления в Трою. Это было начало борьбы, которой суждено возобновиться при Марафоне и Саламине, Иссе и Арбелах, под Туром и Гранадой, Веной и Лепанто…

О событиях и последствиях войны мы можем сообщить лишь то, что рассказали нам поэты и драматурги Греции; мы принимаем их рассказы скорее за литературу, чем за историю, но ввиду этого они еще в большей мере являются частью истории цивилизации; мы знаем, что война отвратительна и что «Илиада» прекрасна. Искусство (перефразируя Аристотеля) умеет делать прекрасным — и очищать — даже ужас, придавая ему смысл и форму. Дело не в том, что форма «Илиады» совершенна; ее композиции присуща рыхлость, повествование иногда противоречиво или темно, завершение ничего не завершает; и все же совершенство частей искупает беспорядочность целого, и со всеми своими малыми недостатками это сказание становится одной из величайших драм литературы, а может быть, и истории.

(I) [184] Числа в скобках обозначают песни «Илиады». В начале поэмы греки уже девять лет тщетно осаждают Трою; они впали в уныние, жаждут вернуться домой и умирают от болезней; в Авлиде их задержали недуг и безветренное море, и Агамемнон ожесточил Клитемнестру и предопределил собственную участь, ради попутного ветра принеся в жертву свою дочь Ифигению. На пути вдоль побережья греки время от времени останавливались, чтобы пополнить запасы продовольствия и Число наложниц; Агамемнон взял себе красавицу Хрисеиду, Ахилл — красавицу Брисеиду. Предсказатель объявляет, что Аполлон отвратил удачу от греков потому, что Агамемнон учинил насилие над дочерью Аполлонова жреца Хриса. Царь возвращает Хрисеиду отцу, но, чтобы утешиться и придать сказанию остроту, принуждает Брисеиду покинуть Ахилла и занять место Хрисеиды в царском шатре. Ахилл созывает общее собрание и в гневе, снабдившем «Илиаду» первым словом и сквозной темой, поносит Агамемнона. Он дает обет, что ни он, ни его воины не пошевельнут отныне и пальцем, чтобы помочь грекам.

(II) Мы обозреваем корабли и племена собравшегося под Троей войска и (III) видим грозного Менелая, вызывающего Париса на единоборство, которое должно решить исход войны. Обе армии усаживаются на своих позициях, заключив цивилизованное перемирие; Приам присоединяется к Агамемнону и торжественно приносит жертвы богам. Менелай одолевает Париса, но Афродита покрывает юношу облаком, невредимым уносит его с поля боя и помещает чудодейственно напудренного и надушенного Париса на брачное ложе. Елена умоляет его вернуться в строй, но в ответ он предлагает ей «предаться играм любви». Супруга, польщенная его желанием, уступает. (IV) Агамемнон объявляет Менелая победителем, и война, казалось бы, закончена; но на своем олимпийском совете боги требуют новой крови. Зевс подает голос за мир, но, устрашенный, идет на попятную и берет свои слова назад, когда Гера, его супруга, выступает против. Она обещает, что, если Зевс согласится на разрушение Трои, она позволит ему сровнять с землей Микены, Аргос и Спарту. Война возобновляется; не один воин падет, сраженный стрелой, пикой или мечом, и «тьма осенит его очи».

(V) Боги присоединяются к этой забавной игре в живодерню; Арес, внушающий ужас бог войны, которого ранит копье Диомеда, «издает вопль, словно десять тысяч мужей», и бежит жаловаться Зевсу. (VI) В очаровательной интерлюдии троянский военачальник Гектор в последний раз прощается со своей женой Андромахой, перед тем как вновь вступить в битву. «Любовь моя, — заливаясь слезами, говорит она ему, —