Элеанор Херман - Элегантная наука о ядах от средневековья до наших дней [Как лекарственные препараты, косметика и еда служили методом изощренной расправы]

29 июня 1670 года принцесса Генриетта Стюарт, герцогиня Орлеанская, выпила стакан цикориевой воды, поданный фрейлиной. Почти сразу же она схватилась за бок и выдохнула, что ее отравили. Через девять часов, наполненных невыносимыми мучениями, она умрет в возрасте двадцати шести лет.

Дочь Карла I Английского и Генриетты Марии Французской, она выросла при французском дворе во времена гражданской войны в Англии, в то время как ее отец лишился головы, а Кромвель установил протекторат. Несмотря на немодную по тем временам худобу, Генриетта считалась хорошенькой, с ее голубыми глазами и каштановыми волосами. «Она танцует с несравненной грацией, – писал современник, – поет как ангел, и спинета [75] Музыкальный инструмент, разновидность клавесина. еще не касались руки более умелые, чем ее».

Почти все любили принцессу за ее добрый нрав. Другой придворный писал: «Если английская принцесса чем и обладала в высшей степени, так это умением нравиться и тем, что мы называем изящными манерами; ее чары проявлялись во всем, во всех ее поступках и мыслях, и ни одна принцесса еще не умела так вызывать любовь мужчин и обожание женщин». Ей передалось обаяние деда по материнской линии, французского короля Генриха IV, и прабабки по отцовской линии, Марии, королевы Шотландии.

В 1660 году старшего брата Генриетты Карла пригласили вернуться в Англию и занять трон, и из бедной изгнанницы она внезапно превратилась в яркую звезду на королевском брачном рынке. Вскоре ей уже подыскали мужа в лице кузена, младшего брата короля Людовика XIV – Филиппа, герцога Орлеанского.

Известный всей Европе как Месье, будущий жених «был хорошо сложен и красив», по словам придворного, однако «ростом и типом красоты более походил на принцессу, нежели на принца. К тому же он куда больше усилий потратил на то, чтоб весь мир восхищался его красотой, а вовсе не использовал ее как инструмент в деле завоевания женщин… Казалось, тщеславие делает его неспособным на иную привязанность, кроме любви к самому себе». К тому же Филипп любил носить женскую одежду.

Летописец эпохи Людовика герцог Сен-Симон описывал его так: «Месье был человеком маленьким и круглолицым и носил туфли на таких высоких каблуках, что казалось, будто он перемещается на ходулях. Он всегда был по-женски разодет, носил кольца, браслеты, драгоценности, длинный черный парик, подвитый и напудренный спереди, а также ленты на любой детали гардероба, куда бы они подошли. Прекрасный образец чистоты, пропитанный благовониями. Его обвиняли в том, что он тайком пользуется румянами».

В семнадцать лет во время пребывания в «итальянском гнезде порока» он был совращен прекрасным племянником любовника королевы-матери, кардинала Джулио Мазарини. С тех пор у него было несколько любовников. Однако в двадцать лет Месье решил, что влюблен в Генриетту и больше всего на свете хочет жениться на ней. Столь экстравагантное увлечение заставило многих при дворе надеяться, что брак с прелестной принцессой излечит гомосексуальные наклонности Филиппа.

Генриетта, хоть и не была влюблена, искренне симпатизировала герцогу: они вместе выросли, и он умел рассмешить ее. В марте 1661 года они поженились, и при французском дворе Генриетту начали называть Мадам. Но, как писала добрая подруга Генриетты Мари-Мадлен Пиош де Ла Вернь, графиня де Лафайет, «чудесным образом воспламенить сердце этого принца не было под силу ни одной женщине на земле».

Страсть к жене угасла спустя несколько месяцев после свадьбы, и герцог воспылал безумной любовью к Филиппу, шевалье де Лоррену, – их роман продолжался до самой смерти Месье десятилетия спустя. Шевалье, как соглашались все, был «прекрасен как ангел, но также и вкрадчив, жесток и лишен угрызений совести».

Хотя Месье был явно бисексуален, он стал отцом восьми детей Генриетты (правда, выжили всего две девочки), а также трех – от второй жены. В 1670-х годах вторая жена сообщила, что он носил звенящие четки, а также медали святых на интимных местах во время секса в надежде, что это сделает его способным к зачатию ребенка. Возможно, так же он поступал и во время брака с Генриеттой.

Месье стал завидовать популярности жены: как правило, она нравилась людям больше, чем он, и это было тяжело выносить. Даже его брат увлекся Генриеттой.

Пока они росли, король Людовик находил Генриетту тощей и непривлекательной, однако как только она вышла замуж за Месье, он увидел ее в новом свете – желанной женщиной. Романтическая привязанность была настолько очевидна, что многие придворные даже считали, будто первая дочь Месье на самом деле приходится ему племянницей. Гораздо больше, чем роман короля и Генриетты, Филиппа раздражал тот факт, что она получала от Людовика больше внимания и уважения, нежели он. Страсть, кипевшая в начале помолвки, вскоре после свадьбы сменилась безразличием, но теперь она переродилась в бурлящее негодование.