Виталий Познахирев - Оттоманские военнопленные в России в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Завершая вводную часть исследования, считаем своим долгом принести глубокую благодарность всем российским и иностранным гражданам, которым эта книга, так или иначе, обязана своим выходом в свет и, в особенности: А. В. Абраменковой (АВПРИ), Т. Ю. Бурмистровой (РГВИА) и Е. В. Никандровой (РГА ВМФ) за содействие в поиске необходимых архивных документов; И. В. Хохлову (г. Великий Новгород, Россия), М. Гасымлы (г. Баку, Азербайджан) и Л. Ч. Далкылыч (г. Анкара, Турция) за регулярную консультативную помощь; Д. Хасанлы (г. Баку, Азербайджан), Л. Е. Бошджан Алтын (г. Бухарест, Румыния) и Т. Огюн (г. Мугла, Турция) за ценные предложения по использованию дополнительных источников; Ю. А. Харламенкову (г. Кострома, Россия), А. А. Абрамовой, О. Ю. казаковой и А. Ю. Саран (г. Орел, Россия), С. Е. Володарскому и Е. А. Кияшко (г. Харьков, Украина), Д. Байдаку (г. Цесис, Латвия) и А. Гюндогду (г. Анкара, Турция) за любезно предоставленные фотоматериалы; М. А. Дорониной, М. Ю. Степановой и Р. А. Хабарову (г. Санкт-Петербург, Россия) за труды по иллюстративному оформлению рукописи.

Мы признательны президенту Общества по культуре, лингвистике и истории им. Ататюрка при Правительстве Республики Турция господину Дерья Орс, Чрезвычайному и полномочному послу Республики Турция в Российской Федерации господину Умиту Ярдыму, первому секретарю Посольства Республики Турция в Российской Федерации господину Джевдету Йылмазу и генеральному консулу Республики Турция в Санкт-Петербурге господину Казыму Чавушоглу за неустанное внимание к нашей работе и постоянную моральную поддержку.

Отдельную благодарность адресуем ведущему научному сотруднику Института Востоковедения РАН А. Т. Сибгатуллиной, проделавшей огромную работу по переводу на русский язык турецких источников и давшей нам ряд ценных советов.

Особую признательность выражаем своим рецензентам: А. А. Колесникову и С. Н. Полторак, замечания и рекомендации которых позволили монографии состояться.

Наконец, мы от всего сердца благодарим своих родных и близких, много способствовавших написанию этой книги и, в особенности: Надежду, Ольгу и Александра Винокуровых; Анну, Яну и Алексея Познахиревых, а также Ольгу Савченко.

Режим военного плена, применяемый в России к подданным Оттоманской империи в период 1877–1878 гг., регламентировался комплексом нормативных документов, которые для целей настоящей работы мы условно дифференцируем на три основные группы:

I. Международные договоры.

II. Акты национального законодательства.

III. Не подлежащие ратификации двух — и многосторонние соглашения, заключаемые представителями российского командования как с союзниками, так и с противником.

I.первая группа документов представлена исключительно Женевской конвенцией от 10 (22) августа 1864 г. «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» (приложение 1). Считаем, что в контексте исследуемой темы содержание этого договора и основные особенности его применения могут быть сведены к следующему:

1. Личный состав медико-санитарного учреждения воюющей стороны не подлежит военному плену . Оказавшись во власти неприятеля, он вправе либо продолжить исполнение своих функциональных обязанностей, либо беспрепятственно переместиться на территорию, контролируемую собственными вооруженными силами (ст. ст. 1–4).

Поскольку данные требования применялись на практике не вполне последовательно, мы выделяем в процессе их реализации три этапа:

а) первый простирался с апреля по октябрь 1877 г. и был отмечен явным стремлением российского командования к неукоснительному исполнению приведенных положений. например, в мае 1877 г., по взятию крепости (кр.) Ардаган, персонал захваченного в ней турецкого госпиталя (24 врача, фельдшера и фармацевта) сразу же вернулся под юрисдикцию Порты, оставив около 300 своих раненых и больных на попечение медицинской службы Кавказской армии [7] Материалы для описания Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. на Кавказско-Малоазиатском театре. Т. 1. — С. 203–204. .

б) Второй этап охватывал период с ноября до середины декабря 1877 г., когда, в связи с массовым пленением военнослужащих противника (в Карсе и Плевне) и нехваткой российского медицинского персонала, командованием, особенно на Балканах, были предприняты попытки временно воспрепятствовать турецким врачам покидать районы скопления больных и раненых пленных и даже принудить их к исполнению своего профессионального долга, в т. ч. и угрозой военно-полевого суда [8] Угроза тогда возымела действие, хотя, конечно же, была очевидным блефом. , как это имело место, например, в декабре 1877 г. в Плевне [9] Военно-медицинский отчет за войну с Турцией 1877–1878. Часть 3. — СПб.: Б.и., 1887. — С. 375. .