Виталий Познахирев - Турецкие генералы и адмиралы в русском плену (XVIII - XX вв.)

Когда вечером 26 октября пароход «Владимир» подходил в сопровождении парохода «Одесса» к Константинопольскому проливу, выходившая оттуда эскадра была под начальством Османа-паши, и отделившийся от прочих и сблизившийся с Владимиром фрегат, — был тот, на котором он сам находился. Флагов стеньговых в настоящее время никто из адмиралов турецких не поднимает; с тех пор, как Халил-паша был капитан-пашою, введено, чтобы только флаг капитан-паши поднимался на одном из кораблей, стоящих в Константинополе.

Осман-паша очень хорошо относится о капитане Вокере (Явер-паша), ставит его гораздо выше капитана Слэда, которого называет флюгаркою, но хвалит помощника его Вахри-бея, английского офицера, на обязанности которого лежит обучение команды артиллерии. Говорит, что Халил-паша человек сведущий в морском деле, особенно сравнительно с теперешним капитан-пашой, которого называет неспособным исполнять свою обязанность. Винит его в безрассудной посылке фрегатов крейсировать там, где крейсируют линейные корабли, зимою, с командирами, офицерами и командами, не опытными и молодыми. Что за матросы, говорит он, которым необходимо закутаться в тройную одежду, что за командиры и офицеры, которые после первых неприятельских выстрелов думают только бежать с своих судов на берег, оставляя не поместившихся на шлюпках продолжать, как могут, неравный бой. Он говорил, что командир фрегата, на котором он находился, первый съехал с своим старшим офицером, и когда команда узнала, что адмирал ранен, то начался грабеж. Его собственная прислуга разграбила его каюту, его ближайший слуга насильно отрезал у него со снурка ключ от денежного ящика, в котором было более 16 000 пиастров тысячными ассигнациями. Множество команды утонуло, перебираясь на берег, а у оставшихся и снятых с гибнувшего судна вместе с адмиралом отобраны по распоряжению командира фрегата «Кагул» много из вещей, принадлежащих ему: его шуба, ложка, эполеты (с которых украдены его же командою золотые якоря), и т. п. С перебитою ногою, по пояс в воде и держась руками за пушечный брюк он погиб бы через ¼ часа, если б не пришли русские шлюпки.

О помощнике своем, Гуссейн-паше, он говорит, что посланный в крейсерство, он в первую бурю растерял весь свой отряд так, что два из его фрегатов возвратились в Синоп по одиночке <���…>, потом он сам пришел, потом корвет; бриг и теперь неизвестно куда девался (полагают, что ушел в Константинополь), а бывший при нем пароход «Перваз Бахри», отпущенный им в Пендераклию за углем, не нашел своего командира на назначенном рандеву (т. е. в 40 милях от Пендераклии), так что Гуссейн-паша только вдали от назначенного им самим сборного пункта слышал трехчасовую пальбу, решившую участь его парохода.

Слух, что на «Перваз Бахри» был между офицерами англичанин, он опровергает; командир, по словам Османа-паши, родом турок, но египетско-подданный, прочие офицеры преимущественно черкесского происхождения, из невольников Мегмета Али.

Относительно атаки фрегата «Флора» тремя турецкими пароходами я получил следующие сведения: адмирал Мустафа-паша, знающий английский язык и бывший на корабле «Махмудие» вначале этого года, был послан в Батум с пароходами «Фейзи Бахри» и «Саик Ишаде», чтоб оттуда пройти к укреплению Св. Николая и далее по Кавказскому берегу, показать там турецкий флаг. Встретивши ночью русский фрегат, он безуспешно атаковал его, и во время атаки к нему прибыл с известиями пароход «Таиф». Получив на одном пароходе пробоину в кожухе и на другом несколько пробоин в носовой части, он, оставив фрегат в покое, поспешил подойти к берегу и выгрузив черкесам 28 бочонков пороху и 15 плиток свинцу. Осман-паша утвердительно говорит, что Мустафа-паша никого не высадил на черкесский берег. Когда русская эскадра подходила к Синопу для рекогносцировки, Мустафа-паша отправился с двумя своими пароходами в Константинополь, но воротился, опасаясь встреч в море и ушел уже после. Пароход же «Таиф», славящийся ходкостью, остался в Синопе исправить одну тягу в машине <���…> и залатать котел. Машинист на нем англичанин, но больше не было никаких англичан.

В кратком очерке биографии Османа-паши я забыл упомянуть, что он был посылай в Англию, заказывал <���…> машину для «Таифа», пробыл в Англии 14 месяцев и имел честь быть представленным Его Императорскому Высочеству Великому князю генерал-адмиралу на балу королевы английской.

РГА ВМФ. Ф. 13. Оп. 1. Д. 3. Л. 338–340.