Владимир Кучкин - Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

На север от собственно ржевских лежали земли Рясненской волости. Ее центр — городок Рясна — стоял на р. Тьме близ современного села Рясна [894]. Территория же волости захватывала верховья рек Малой Коши, Тьмы и Итомли [895]. Судя по писцовым описаниям XVII в., Рясна граничила с территорией, в административном отношении тянувшей к Торжку (Новому Торгу) [896]. В XVIII в. вместе с приписанною к ней новоторжскою Страшевскою губою Рясна вошла в состав Ржевского уезда [897]. Центром этой губы были Страшевичи, стоявшие к северо-востоку от Рясны на той же дороге из Торжка в Ржеву, что и Рясна [898].

На юго-западе Рясненская волость соседила с Осеченом, также упомянутым в грамоте 1371 г. Ольгерда патриарху Филофею. Осеченская волость первоначально занимала, вероятно, территорию по обоим берегам Волги [899]. Сам Осечен, центр волости, был расположен, по-видимому, на левом берегу Волги, там, где писцовые книги XVII в. фиксируют погост Осечну с церковью Рождества богородицы [900].

О принадлежности Рясны и Осечена Литве не только перед 1371 г., а и в первой половине XIV в. свидетельствует запись Новгородской I летописи под 1335 г. о посылке Иваном Калитой рати с Торжка, которая пожгла «городкѣ Литовьскыи Осѣченъ и Рясну и иных городовъ много» [901]. Следовательно, к середине 30-х годов. XIV в. верховья рек Волги и Тьмы были уже литовскими, и тверская территория не могла простираться далее этих географических объектов.

Литовским было и нижнее течение Вазузы. Но при выходе из Вазузы в Волгу, против устья Вазузы, на левом берегу Волги стояла тверская крепость Зубцов [902]. Источники указывают и на другие тверские центры в данном районе.

Под 1368 г. летописи сообщают, что литовский князь Андрей Ольгердович Полоцкий «воевалъ Хорвачь да Родню» [903], но не разъясняют, к территории какого княжества относились эти волости или поселения. На основании иного сообщения тех же сводов выясняется, что Родня являлась частью тверской территории.

В 1370 г. московский великий князь Дмитрий Иванович «съ всею силою приходилъ воевать Тфѣрьскыхъ волостии, самъ стоялъ на Роднѣ, а воеводы своя послалъ Зубцева имать…» [904]. Из приведенного летописного текста следует, что Родня принадлежала Твери и находилась недалеко от тверского пограничья, поскольку из Родни московский князь послал рать осаждать тверской порубежный город Зубцов. Если Родня была владением тверского князя, то становится ясным, что в 1368 г. Андрей Ольгердович пустошил тверские земли. В таком случае Хорвач также должен быть отнесен к Твери. Местонахождение древней Родни определяется по селу Родня XIX в. на Волге [905]. Что касается Хорвача, то, как установил Н.Д. Квашнин-Самарин, так, очевидно, называлось позднейшее село Погорелое городище, близ которого протекает ручей Хорвач [906]. Погорелое городище находится на юг от Родни и к востоку от Зубцова, на мысу при слиянии рек Держи и Горянки, на правом берегу р. Держи [907].

Положение еще одной тверской волости — Олешни — свидетельствует о том, что тверская граница проходила южнее Хорвача. Олешня упоминается в духовной грамоте Ивана III. Последний завещал ее своему пятому, самому младшему сыну Андрею. Иван Васильевич предназначал ему бывшие тверские земли: «Холмъских вотчину, Холмъ и Новой городок, да волости Олешню, да волость Синюю, и иные волости, и пути, и села, со всѣми пошлинами по тому, по каа мѣста тѣ отчины, и волости, и пути, и села писал писецъ нашъ Андрѣи Карамышев» [908]. Андрей Карамышев в 1491 г. описывал именно Холм и Новый городок [909]. Следовательно, волость Олешня, наряду с волостью Синей, находилась в пределах территории этих двух административных центров. А поскольку обе волости называются вместе, можно думать, что они были расположены рядом.

Местоположение волости Синей, упоминаемой вместе с дворцовыми селами Раковым и Вахновым в меновной грамоте от 15 января 1566 г. между Иваном IV и его двоюродным братом Владимиром Андреевичем Старицким, В.С. Борзаковский правильно указал в бассейне р. Синей, левого притока р. Держи. На этой же р. Синей стояли и села Раково и Вахново [910].

Что касается волости Олешни, то В.С. Борзаковский пытался локализовать ее по топонимам с основой на Алеш -. Найдя д. Алешево Зубцовского уезда близ р. Держи, т. е. недалеко от волости Синей, исследователь поместил Олешню в названном районе. Однако такая локализация вызывает возражение уже по самой своей методике. К тому же другие данные позволяют более точно определить местоположение Олешни. 21 сентября 1539 г. Иосифо-Волоколамский монастырь получил от правительства жалованную грамоту на село Фаустову гору в Зубцовском уезде [911]. В тексте грамоты содержалось указание на невзимание с крестьян этого села мыта и иных пошлин, «коли повезут те хрестьяне монастырские дрова и бревна и всякой лес из Олешни рекою Возузою мимо Хлепень…» [912]. Село Фаустова гора находилось близ р. Шешмы, правого притока Вазузы. На Шешме стоял ряд деревень, тянувших к этому селу [913]. Олешня, упомянутая в грамоте 1539 г., несомненно, та самая волость Олешня, которая фигурирует в завещании Ивана III 1504 г. и в меновной Ивана IV и Владимира Старицкого 1566 г. [914]Исходя из положения с. Фаустова гора, указания грамоты 1539 г. на заготовку леса в Олешне и дальнейший провоз его по Вазузе, необходимо прийти к заключению, что Олешня XVI в. лежала не на север от волости Синей у деревни Алешево при р. Держе, как считал В.С. Борзаковский, а на запад от нее, где-то между реками Шешмой и Вазузой, очевидно ближе к последней, т. е. к юго-западу от Погорелого городища. Все сказанное о волости Олешне относится к XVI в. Можно ли распространить полученные выводы на более ранний период, на время самостоятельного существования Тверского княжества? Имеющийся материал позволяет ответить на поставленный вопрос положительно.