Виктор Усов - Китайский Берия Кан Шэн

2. Обмен мнениями и коллективные беседы имели место восемь раз. Каждый раз от получаса до часа. Обычно после обеда секретарь Цзян Цин звонил и просил прийти Лю. Постоянно при беседах у Цзян Цин не было программы беседы и она о чем думала, о том и говорила. Часто повторялась, иногда не закончив одного вопроса, переходила к другому. Каждый раз, как только Лю приходил, она начинала говорить, ничего не спрашивая и не разрешая вклиниваться в свою речь, когда она заканчивала, все расходились. В связи с тем, что Цзян Цин запретила записывать ее речи и содержание бесед, Лю ничего не оставалось, как вернувшись от Цзян Цин опираясь на то, что запомнили из беседы Ли Маньцунь, Се Танчжун и Чэнь Ядин, просить последнего фиксировать сказанное на бумаге, чтобы это можно было использовать в дальнейшем для доклада.

На основе таких дневниковых записей и воспоминаний можно выделить основное содержание восьми бесед Цзян Цин. Первая беседа состоялась сразу же по приезде группы в Шанхай, когда они сообщили об этом Цзян Цин. Основным в этой беседе были слова Линь Бяо о Цзян Цин переданные ей.

Вторая — 3 февраля после обеда, тогда главным в этой беседе был рассказ Цзян Цин, как она стала секретарем Председателя Мао, «часовым литературы и искусства», как она сама покупала билеты и ходила смотреть пьесы и обнаружила, что в Пекинской опере существует множество вопросов, все плохо — и содержание, и манера исполнения, и мелодии, инструкции Председателя Мао не реализуются. Поэтому она вынуждена была заняться революционизацией Пекинской оперы.

В третьей беседе, которая состоялась 5 февраля после обеда, говорилось о преобразованиях Пекинской оперы, в первую очередь об изменении мелодий, танцевальных движений. Говорилось, что трудностей очень много.

Четвертая беседа, проходившая вечером 8 февраля, отмечала проблемы зарубежного кино.

В пятой беседе (после обеда 9 февраля) говорилось о трудностях, с которыми столкнулась Цзян Цин при преобразованиях Пекинской оперы. Пекинский горком отказывался поддерживать (это начинание).

В шестой беседе (после обеда 16 февраля) говорилось о работе в области литературы и искусства, а также о некоторых кинокартинах, к примеру, была высказана точка зрения на фильм «Рекрутский набор».

В седьмой (после обеда 17 февраля) говорилось о необходимости переделки фильма «Наньхай чаньчэн» (Великая стена вдоль южного побережья).

В восьмой беседе, которая состоялась 17 февраля вечером, говорилось о необходимости усиления поиска людей участвовавших в «трех больших сражениях», о потребности поручить представителю армии написать историю «трех больших сражений». Несколько раз в ходе бесед также говорилось о проблемах литературы и искусства 30-х годов.

После совещания Цян Цин вместе с Чэнь Бода, Яо Вэньюанем и Чжан Чуньцяо составили «Протокол» этого совещания, который просмотрел Мао и сделал 11 исправлений по тексту. К примеру, там, где было записано, что «совещание созвано Цзян Цин», он написал «товарищем Цзян Цин по поручению товарища Линь Бяо», там, где говорилось, что необходимо «полностью ликвидировать эту черную линию» (на культурном фронте. — В.У. ), он добавил: «после ликвидации этой черной линии могут появиться новые черные линии, и снова нужно будет вести борьбу». Далее он вписал, что «опыт прошедших десяти с лишним лет учит, что мы поздно взялись за это дело. При этом, как говорит Председатель Мао, решали лишь некоторые отдельные вопросы, вместо того, чтобы взяться за дело систематически и всесторонне. А когда мы не беремся за это дело, то остается лишь сдавать множество своих позиций во власть черной линии. Это суровый урок».

В середине марта Цзян Цин по указанию Мао вновь обратилась к Чэнь Бода и Чжан Чуньцяо для повторной редакции документа. Далее Мао его вновь посмотрел и 17 марта написал: «Этот документ смотрел дважды, считаю приемлемым. Я его вновь немного подредактировал… Предлагаю этот документ от имени Военного совета разослать некоторым ответственным товарищам из ЦК для выяснения их мнения, попросить их указать на ошибки, и вновь его отредактировать, конечно, вначале следует запросить мнение товарищей из Военного совета». 19 марта Цзян Цин попросила Чэнь Ядина составить ей проект ее письма Линь Бяо, в котором просила того утвердить «Протокол». 22 марта Линь Бяо направил вместе с «Протоколом» письмо руководителям Военного совета ЦК КПК Хэ Луну, Не Жунчжэню, Чэнь И, Лю Бочэну, Е Цзяниню, Сюй Сянцяню, в котором утверждал, что «это замечательный документ», дающий «ответ на многие важнейшие вопросы культурной революции периода социализма», что «Протокол имеет не только огромное актуальное, но и далеко идущее историческое значение». 30 марта «Протокол» вместе с письмом Линь Бяо был направлен в ЦК КПК, а 10 апреля он был от имени ЦК распространен в партийных организациях страны.