Вадим Волобуев - Иоанн Павел II - Поляк на Святом престоле

Вечером была литургия при огромном стечении народа в чикагском Грант-парке, а затем — концерт городского симфонического оркестра. На следующий день римский папа уже был в Вашингтоне, где встретился наконец с президентом Картером. Польская тема была близка американскому президенту: помимо Бжезинского в его администрации работал еще один сын эмигрантов с берегов Вислы — Эдмунд Маски, занимавший пост госсекретаря.

Беседа между двумя мировыми лидерами касалась в основном положения христиан в мире — это можно заключить из записей Картера, обнародованных в 2007 году. Президент обратил внимание Войтылы, что евреи обижены на него за слова о Ближнем Востоке, а в конце оставил характерное замечание: «В Польше христианство сильнее, чем правительство» — это явно слова не президента, а Войтылы.

Беседа с Картером принесла свои плоды. Уже в октябре того же года римский папа, выступая на церемонии в память отрантских мучеников, убитых турками 500 лет назад, впервые в истории Святого престола упомянул государство Израиль — мол, оно создано в качестве гарантии против нового Холокоста, и это правильно, но, к сожалению, добавил понтифик, его возникновение сопровождалось изгнанием значительного числа палестинцев [705].

Збигнев Бжезинский признался главе Ватикана, что Картер в беседе с ним выглядел религиозным лидером, а вот Иоанн Павел II произвел впечатление политика мирового масштаба. С советником по национальной безопасности президента США первосвященник встретился в тот же день и поделился сокровенным: мечтой преодолеть Великий раскол 1054 года и возродить единство церкви — именно с этой мыслью он хотел лететь в Стамбул в ноябре того же года (сам визит пока держался в секрете). Но преодоление раскола — лишь начало. С первого дня понтификата Иоанн Павел II мечтал о большем: он хотел соединить христианство, ислам и иудаизм под сенью Святого престола [706].

После встречи с президентом была еще речь перед представителями Организации американских государств, в которой Иоанн Павел II завуалированно покритиковал диктаторские режимы, под флагом христианства боровшиеся с коммунизмом: «Если бы какие-либо идеологии или забота о национальной безопасности приводили к порабощению человека государством, такие идеологии утратили бы право называться человеческими и, как следствие, христианскими» [707].

В предпоследний день своего пребывания в США Войтыла встретился с несколькими тысячами монахинь в Национальном санктуарии Непорочного зачатия и вынужден был выслушать довольно резкую речь председателя Лидерской конференции монашествующих женщин Терезы Кейн. Войтыла мог предполагать, что окажется под ударом, ведь уже в Бостоне он столкнулся со сторонницами женской эмансипации в церкви, которые проводили голодовку под лозунгом «Если женщины могут печь хлеб, то могут его и преломлять» (то есть совершать таинство причащения). Понтифик не дал себя спровоцировать и примирительно ответил, что монахини наделены любовью Божьей и должны нести эту любовь миру. Однако выступление сестры Терезы разнеслось эхом по американским СМИ [708].

«Римский папа — звезда», — написал об Иоанне Павле II «Бостон глоб», та самая газета, которая через двадцать пять лет начнет кампанию против педофилов в рясах, омрачившую последние годы жизни понтифика [709]. И в самом деле, внимание к гостю из Европы было таково, что в Чикаго рекламу на биллбордах заменили надписями по-английски и по-польски, а его портреты разместили даже на билетах городского транспорта. Объятия Войтылы с американским лидером на лужайке перед Белым домом «Таймс» назвал одним из самых впечатляющих моментов президентства Картера [710].

Но первосвященник не почивал на лаврах. Самоуспокоенность — это не для него. Двадцать восьмого ноября 1979 года он отправился в Турцию на историческую встречу с Константинопольским патриархом. Историческую — потому что уже полторы тысячи лет нога римского папы не ступала на византийскую (ныне турецкую) землю.

Со времен Второго Ватиканского собора повелось, что Апостольская столица и Фанар (стамбульский район, где находится резиденция патриарха) обмениваются поздравлениями на день святых Петра и Павла (29 июня) и день апостола Андрея (30 ноября). О преодолении догматических расхождений речи, конечно, не идет, но взаимные анафемы, которыми обменялись в 1054 году папа Лев IX и патриарх Михаил Керуларий, уже сняты. В 1975 году Павел VI потряс всех, поцеловав ногу митрополита Мелитона, возглавлявшего делегацию Константинопольского патриарха [711]. И вот теперь настало время для первого визита понтифика в город Константина Великого.