Иван Саблин - Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации

В июле 1920 года Владивосток попытался возглавить объединение региона, предложив Верхнеудинску, Чите и Благовещенску прислать своих представителей. Совещание представителей областей Дальнего Востока должно было назначить временное правительство вплоть до созыва всенародно избранного Учредительного собрания. Трилиссер согласился с планом объединения в целом, в том числе и с созывом Учредительного собрания, и прислал во Владивосток делегацию во главе с Н. М. Матвеевым. Владивостокское правительство поручило Василию Степановичу Завойко встретиться с Семёновым, согласившимся на переговоры. Впрочем, включение Читы в переговоры вызвало острые дебаты в предпарламенте. Кроль защищал это решение, утверждая, что верхнеудинское правительство не отличается от читинского в лучшую сторону: оба правительства были недемократическими и опирались на насильственные методы. Хотя большинство депутатов уступило, дебаты продемонстрировали, что до гражданского мира Дальнему Востоку еще далеко. Кроль и предприниматель Эдуард Иосифович Синкевич, возглавивший недавно сформированный блок Бюро несоциалистических организаций, открыто призвали к изгнанию большевиков и установлению истинного парламентаризма. С целью обеспечения парламентского контроля над воссоединением Дальнего Востока Временное народное собрание решило не только обменяться представителями различных правительств, но и отправить собственную делегацию в Читу и Верхнеудинск [565].

Оборончески-националистическая коалиция во Владивостоке, протест США против оккупации Северного Сахалина и тающая поддержка внешней политики Хары в Японии способствовали более примирительному отношению японского командования к большевикам. Хотя японцы не признали верхнеудинское правительство центральной властью Дальнего Востока, они подписали серию соглашений с верхнеудинскими и благовещенскими властями, совокупно известных как Гонготское соглашение, с 15 июля 1920 года положившее конец военным действиям и установившее нейтральную зону между Читой и Верхнеудинском. Делегации Японии и ДВР также пришли к согласию, что буферное государство не будет коммунистическим [566].

Переговоры совпали по времени с политическим кризисом в Верхнеудинске. Хотя на смену Ширямову и Гончарову в Дальбюро пришли Борис Захарович Шумяцкий (Андрей Червонный) и Валентин Иванович Хотимский, они тоже не поддержали планы Краснощёкова относительно буферного государства, вынудив его уехать в Москву. Шумяцкий сменил Краснощёкова на посту министра иностранных дел ДВР, а в июле 1920 года возглавил Совет министров республики. Шумяцкий и Хотимский укрепили зависимость Дальбюро от Сиббюро и, несмотря на протесты Юрина, прекратили попытки сотрудничества с эсерами и меньшевиками. Сиббюро утверждало, что Япония намеревается использовать создание единой республики для установления контроля над регионом, и приказало верхнеудинскому правительству затянуть процесс объединения или хотя бы провести учредительный съезд вне японской сферы влияния. Кроме того, Сиббюро подтвердило, что центральную роль в объединении должен играть Верхнеудинск, послав соответствующие директивы владивостокским и благовещенским большевикам [567].

Медведев и Никифоров протестовали против затягивания процесса и рекомендовали сделать буферное государство настоящей демократией, созвав Учредительное собрание, а не непонятный учредительный съезд. Но Верхнеудинск отказался отправлять официальную делегацию во Владивосток, прислав лишь военную делегацию для переговоров с японцами. Эту делегацию возглавил Владимир Сергеевич (Билл) Шатов, в прошлом влиятельный анархист в США, после Февральской революции в основном находившийся в Петрограде. Шумяцкий считал, что независимость владивостокского правительства укрепляла власть Семёнова, так называемую «Читинскую пробку» между Верхнеудинском и Благовещенском. Смирнов поддержал эту точку зрения, обещав рассмотреть вопрос об исключении Никифорова из партии и приказав организовать созыв учредительного съезда без участия Владивостока, если владивостокское правительство не признает верховную власть Верхнеудинска [568].

Владивостокское отделение Дальбюро объяснило, что уступки, сделанные владивостокскими большевиками другим политическим группировкам, позволили им не только добиться видимости демократической власти и создания «единого национального фронта» против японского командования, но и гарантировать большевистское руководство в Социалистическом блоке [569]. Действительно, владивостокские большевики, в полном соответствии с планом Виленского, контролировали как Социалистический блок, так и крестьянскую фракцию, формально не занимая никаких руководящих позиций. Большевик Георгий Кузьмич Румянцев координировал захват контроля над фракцией крестьян [570]. Хотя эта фракция включала в себя большевиков, эсеров, беспартийных активистов и (согласно Кролю) монархистов, ее президиум состоял почти из одних большевиков, согласовывавших все свои действия с владивостокским отделением Дальбюро. Крестьянская фракция была организована так, что все ее члены подчинялись большинству, а план ее действий задавал президиум. Это позволяло Дальбюро направлять действия крестьянской фракции, Социалистического блока и предпарламента в целом, представляя свой политический курс выражением воли народа. Впрочем, захват большевиками контроля над фракцией крестьян не прошел без сопротивления. Действия Румянцева привели к консолидации Бюро несоциалистических организаций, а эсеры продолжали бороться за влияние на крестьянство [571].