Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

По совету Вильсона Чемберлен приказал Кадогану послать Рузвельту ответ с отклонением его предложения на том основании, что у него, Чемберлена, имеются свои, значительно более плодотворные перспективы. Кадогану было дано указание ничего не сообщать ни Идену, ни другим членам кабинета о послании президента и ответе на него. Кадоган еще раньше отчаянно пытался связаться по телефону с министром иностранных дел и отправил ему с курьером копию послания президента, однако курьер прибыл в Марсель спустя пять минут после того, как Иден выехал оттуда поездом. И министр ничего не знал о случившемся до 15 января, пока не прибыл в Фолькстаун, где его и ожидал Кадоган со скверной новостью.

На следующее утро разъяренный Иден ворвался в кабинет Горация Вильсона на Даунинг-стрит, 10.

«Проклятый глупец! — закричал Иден. — Понимаете ли вы, что наделали?»

Гораций Вильсон с ледяным спокойствием взглянул на Идена:

«Прошу прощения, министр. Что-нибудь сделано неправильно?»

«Послание Рузвельта! — сказал Иден. — Вы убедили премьер-министра отклонить предложение Рузвельта! Как вы посмели? Неужели вы не понимаете, насколько важно для пас было принять его предложение?!»

«А, вот что, — ответил Вильсон. — Я уверен, вы не стали бы принимать всерьез это предложение, министр, не правда ли? Да это сущий пустяк, знаете ли, сущий пустяк».

Затем Иден направился к премьер-министру и заявил об уходе в отставку, если Чемберлен не отменит своего решения и не согласится с предложением Рузвельта.

«Но вы не можете подать в отставку, мой дорогой Антони, — вкрадчиво ответил Чемберлен. — Президент специально просил, чтобы все факты, связанные с его посланием, были сохранены в тайне».

Уинстон Черчилль писал: «Было ясно, что нельзя обосновывать отставку министра иностранных дел отказом премьер-министра на предложение президента. Господин Рузвельт действительно шел на большой риск, привлекая Соединенные Штаты к участию в событиях в Европе, где тучи все более сгущались. Сторонники изоляционизма подняли бы невообразимый шум, если бы хоть какая-нибудь информация об этом предложении президента дошла до них. С другой стороны никакое иное событие не отсрочило бы войну, как появление Соединенных Штатов в круговороте европейских страхов и угроз. Для Англии это было почти вопросом жизни или смерти. Никто не может ретроспективно определить влияние такой конференции на ход событий в Австрии и позднее в Мюнхене. Мы должны рассматривать отклонение предложения президента как потерю последней слабой

возможности избавить мир от тирании другими средствами, без войны».

Именно рукой Чемберлена, говорит Черчилль, англичане отмахнулись от такой возможности, и от такого решения «даже теперь захватывает дух. Сегодня невозможно даже представить себе умонастроения человека, которые позволили бы ему сделать такой шаг».

Однако к этому времепи и Чемберлен и Вильсон пришли к решительному убеждению, что Иден должен уйти с поста министра иностранных дел. Спустя три недели они вдвоем разработали план отстранения Идена. Это был поразительный пример бесчестности Чемберлена.

После возвращения из Франции (он ездил в Париж для консультаций с французским правительством) Идеи неоднократно пытался выяснить у итальянского посла в Лондоне графа Дино Гранди, как Муссолини реагировал на давление нацистов на Австрию. Однако в соответствии с указаниями, полученными от дуче, Гранди уклонялся от ответа на такие вопросы. 10 февраля Иден встретился с итальянским послом, но при этом присутствовал и Чемберлен, который делал все возможное, чтобы разговор касался только вопроса о восстановлении дружественных отношений между Англией и Италией. 15 февраля было объявлено, что канцлер Шушниг согласился удовлетворить требования Гитлера и что главный агент нацистов в Австрии Артур Зейсс-Инкварт будет введен в состав правительства Австрии. Это была серьезная уступка, откровенно угрожавшая независимости Австрии, и Иден хотел, как никогда ранее, выяснить, как на это будет реагировать Италия, которая всегда выступала в поддержку австрийского суверенитета. Однако Гранди уклонился от встречи по столь опасному вопросу и уклонялся до тех пор, пока Чемберлен не приступил к осуществлению своего тайного плана.

И вот эмиссар Чемберлена — неразборчивый в средствах член консервативной партии сэр Джозеф Болл, занимавшийся устройством всяких сомнительных дел, встречается с Гранди и просит его дать согласие на встречу с Иденом, «так как встреча состоится на Даунинг-стрит и сам премьер-министр будет при этом присутствовать». Эмиссар проинструктировал посла, в каком направлении следует вести беседу. Посол, проницательный и обаятельный итальянец, понял, что его используют 38