Лев Безыменский: Третий фронт. Секретная дипломатия Второй мировой войны

Эту идею со скепсисом встретил даже Вайбель. И действительно, Вольф не смог даже добраться до своего штаба, ибо весь район был уже в руках партизан. 25 апреля случилось то, чего так боялся Вольф и так хотело предотвратить союзное командование: началось всеобщее антифашистское восстание в Северной Италии. И вот всемогущий обергруппенфюрер попал в руки партизан! Ему не могли помочь ни отряды СС, ни собственные усилия, но помощь все-таки пришла. Откуда? От м-ра Даллеса и майора Вайбеля.

Невероятно, но факт. Под командованием Вайбеля был сформирован специальный отряд с участием бывшего американского консула в Лугано Дональда Джонса, Геро фон Геверница и… двух офицеров СС; они пробились к вилле Локателли, в которой был окружен Вольф, и вывезли его (переодетого в штатское) снова на швейцарскую территорию, откуда он направился на швейцарско-немецкую границу. Чем не фарс?

Собственно говоря, кому теперь было капитулировать? 26 апреля была освобождена Верона. Партизаны освободили Геную и целехонький город с портом передали союзникам. Никакого хаоса и беспорядка, который предсказывали Вольф и Даллес в обоснование идеи «координированных действий», и в помине не было. 26 апреля партизаны торжественно, промаршировали по Болонье перед командующим 15-й англо-американской группой армий генералом Марком Кларком. Более того, отпали даже и такие специфически даллесовские поводы для капитуляции: необходимость сохранить гражданские сооружения (они были захвачены в целости) и «предотвращение восстания». Но инерция еще действовала: 26 апреля Даллес получил из Казерты разрешение на приезд немецких парламентеров, в том числе Вольфа, в штаб Александера.

Да, подполковник фон Швейнитц и оберштурмбан-нфюрер Веннер терпеливо сидели в имении Вайбеля и ждали своего часа. Даллес принялся за дело: во-первых, он послал телеграмму о том, что Вольф уже не в Швейцарии (скрыв всю недостойную историю с освобождением захваченного партизанами генерала СС). 28 апреля парламентеры в сопровождении Геверница прибыли в Казерту.

Ну, а наш главный герой? Карл Вольф, спасенный Даллесом, прибыл в Боцен, где снова поспешно собрались все командующие. Всю ночь с 28 на 29 апреля они совещались, слушая сообщения Вольфа о его «чудесном избавлении» и вылете парламентеров в Казерту. Совещались, пока… не были сняты со своих постов. Тот самый Кессельринг, которого Вольф изображал своей главной опорой и который не раз фигурировал в этом качестве в докладах Даллеса и Доновена, объявил Фитингофа и иже с ним изменниками и снял их с занимаемых постов. Следовательно, подписывать капитуляцию — если бы даже пришло подтверждение из Казерты! — оказалось бы некому. Еще раз скажем: чем не фарс?

Вольфу в этой ситуации пришла в голову такая мысль: арестовать нового командующего группой армий «Ц» генерала Шульца и действовать без него. В свою очередь, Кессельринг метал громы и молнии: он приказал арестовать Фитингофа и собирался то же самое сделать с Вольфом. Трагикомичность положения, однако, состояла в том, что в Казерте в торжественной обстановке 29 апреля Швейнитцем уже была подписана капитуляция, и она должна была вступить в силу 2 мая в 12 часов по Гринвичу. Подписи-то стояли, но войска группы армий «Ц» не знали этого. Лишь полный разгром немецких войск предотвратил дальнейшее продолжение боев. Бои кончились, так как с немецкой и фашистско-итальянской стороны их некому было вести. Впрочем, мир гораздо больше был взволнован другим: в ночь на 2 мая капитулировал Берлин. Планы спасения Третьего рейха были перечеркнуты советскими солдатами.

…Сегодня, сидя в малоуютной и запущенной дармштадтской квартире, Карл Вольф считает, что его не поняли и не оценили [90] Вольф умер в 1983 году. . Не говоря уже о послевоенных годах, бывший обергруппенфюрер думает, что Аллен Даллес недостаточно использовал имевшиеся шансы и, может быть, Вольфу следовало бы иметь дело с англичанами. Не очень доволен он и своими ватиканскими друзьями, и итальянцами. Все это он хочет изложить на страницах будущих мемуаров.

Но оставим Вольфа с его заботами. Он и впрямь имел причины для расстройства: ведь в конечном счете его военно-политическая операция не увенчалась успехом. Гитлеру и Гиммлеру не удалось вбить клин между участниками коалиции, Рузвельт и Черчилль не стали просить фюрера о помощи в «войне против русских». В равной мере и Даллесу было мало чем похвастаться: восстания итальянских партизан он не предотвратил, капитуляцию немецких войск получил не «без пяти минут двенадцать», а практически в пять минут первого, Рузвельта со Сталиным не поссорил и все послевоенные годы должен был оправдываться по поводу своих швейцарских переговоров.