Михаил Постников: Критическое исследование хронологии древнего мира. Восток и средневековье. Том 3

В этом веке происходит окончательное обособление церквей; из прежде единого протохристианского вероучения возникают четыре враждебные друг другу религии. Наиболее «староверческие» учения, не воспринявшие принципов Паулинизма, дают начало иудаизму, а бывшие агарянские секты, воспринявшие почитание Магомета, исламу. Почитатели же Христа разбиваются на римско–католическую и греко–православную церкви (и ряд более мелких автокефальных церквей).

Можно думать, что первоначальными географическими центрами кристалллизации иудаизма, как вероучения противопоставленного евангелическому христианству, была Ломбардия и Южная Испания.

Этноним «еврей» — ЭБРИ означает «переселенец» (см.[1], стр.367). Быть может это восходит к переселению богоборцев из окрестностей Везувия в Ломбардию, а быть может относится к появлению евреев в Нидерландах и в Восточной Европе (Польше и Литве). Во всяком случае, он явно имеет очень позднее происхождение, поскольку в Библии практически не употребляется (см.[1], стр.364—368)

Случилось так, что приверженцы иудаизма в сложившейся в Средние века жесткой цеховой системе занялись обменно–торговой и кредитно–финансовой деятельностью (ростовщичество, меняльное дело, трансфертные операции). Это и были пресловутые «ломбардские банкиры». Такого рода специализация евреев способствовала их отчуждению от остальной массы населения и привела к возникновению антисемитизма. (По этому вопросу см., напр.,[151]).

Так же как и в случае с магометанством, инициатором религиозно–идеологического обособления и отчуждения иудаизма были, по–видимому, христианские церковные круги, но идеологи иудаизма не только не стали с этим бороться, но, напротив, реагировали на растущее враждебное отношение самоизоляционистской доктриной «богоизбранности» еврейства. Результатом было создание гетто.

Что касается Палестины, то до самого последнего времени евреев там не было. Стандартное объяснение, что они там жили, но были поголовно изгнаны римлянами, не только противоречит всему, что выше было нами установлено, но легко опровергается и само по себе Действительно, любовь человека к своей родине такова, что, будучи изгнанным, он всю жизнь стремится вернуться и завещает это своим детям. Как показывают многочисленные примеры нового и более старого (но достоверного) времени, какие бы препятствия и рогатки на пути возвращений не ставились, определенная (пусть малая) часть изгнанного населения рано или поздно всегда возвращается. Поэтому, если бы евреи на самом деле жили когда–то в Палестине, то хотя бы некоторая их часть должна была там остаться. Тем не менее, даже по данным Еврейской энциклопедии на земле Палестины евреев не было около тысячи лет и впервые они появились там только в XII веке и то лишь как отдельные торговцы в городах.

Это обстоятельство давно обращало на себя внимание историков, но завороженные мифом о многотысячелетней истории еврейского народа, они могли лишь недоуменно разводить руками или ссылаться на процессы ассимиляции, которые почему–то повлекли к исчезновению евреев только в Палестине.

В этом кратком обзоре мы особое внимание уделили эволюции религиозных представлений потому, что, во–первых, в те времена история религии самым непосредственным образом переплеталась с историей общества и государства, и, во–вторых, нигде не было приложено столько фальсифицирующих усилий как в этом вопросе. Идея об эволюционном, постепенном складывании христианской религии, продолжавшемся более 600 лет, была абсолютно неприемлема для клерикалов, и они сделали все, что могли, для ее сокрытия. Им пришлось заполнить тысячелетний разрыв псевдоисторическими, оторванными от жизни спорами «о природе Христа». Удивительно, однако, что и многочисленные светские, антиклерикальные исследователи не обратили внимания на то, что с общих позиций эволюционной теории абсолютно невозможно традиционное представление о практически мгновенном появлении христианства в первом веке н. э. с практически полностью разработанными догматической и идеологической системами.

Мы, конечно, лишь наметили, следуя Морозову, основные этапы развития христианской идеологии. Более углубленное исследование, требующее критического переосмысливания всей груды церковно–апологетической литературы выходит за рамки этой книги.

Мы также оставили почти полностью в стороне соображения Морозова, касающиеся развития культуры, вообще, и театрального искусства, в частности. Читатель, интересующийся этими вопросами, должен обратиться к самому Морозову.