Андрей Бесков - Восточнославянское язычество - религиоведческий анализ

В работе «Логика античного мифа» другого известного отечественного философа и исследователя античной мифологии — Я.Э. Голосовкера — понятие мифа, по сути, не сформулировано. Видимо, автор не видел в этом особой необходимости. Внимание его сосредоточено на особой логике мифа, разительно отличающейся от обычной, формальной логики и получившей у него название «алогической логики». «В наших суждениях мы часто отрицая утверждаем и утверждая отрицаем: то есть наше отрицание одного есть тем самым утверждение чего-то другого и обратно — наше утверждение одного есть тем самым отрицание чего-то другого… Но логика чудесного в мифе, отрицая одно, может одновременно отрицать ему прямо противоположное и утверждая одно, может одновременно утверждать ему прямо противоположное» [43] Голосовкер Я.Э. Логика античного мифа // Голосовкер Я.Э. Логика мифа. — М., 1987. С. 39. . В этом, по мысли автора, и заключаются причины одновременного бытования противоречащих друг другу версий мифа. Миф — есть плод воображения, но воображение Э.Я. Голосовкер понимает не как пустую фантазию, а как высший уровень мышления, как особый тип познания, раньше и глубже понимающий то, что лишь впоследствии докажет наука.

Другой видный специалист по философии античности, Ф.Х. Кессиди, о мифологии высказывается куда более определённо: «Мифология как собрание мифов — это специфическое миросозерцание, возникшее в древнейшие времена. В ней отражены взгляды первобытных людей на явления природы и жизни, зачатки знаний, религиозные и нравственные представления, господствовавшие в родовой общине, и художественно-эстетические чувства народа на заре его истории. В мифе переплетаются вымысел (фантазия), вера и знание, но сущность мифа не сводится ни к одному из них. Мифическое сознание синкретично, слитно-нерасчленено» [44] Кессиди Ф. От мифа к логосу: Становление греческой философии. 2-е изд., испр., доп. — СПб., 2003. С. 43. . Миф — это «не первоначальная форма науки или философии, а особый вид мироощущения, специфическое, образное, чувственное, синкретическое представление о явлениях природы и общественной жизни, самая древняя форма общественного сознания» [45] Там же. С. 45. . Сущность мифа «не в объяснении, а в объективировании субъективного (коллективно-бессознательного) переживания и впечатления, при котором порождения фантазии как результат этого объективирования принимаются за подлинную реальность внешнего мира. В мифологическом отождествлении субъективного и объективного кроется источник наблюдаемого в мифическом сознании единства субъективного образа и объективного явления, неразличения субъекта и объекта» [46] Там же. С. 44. . Неразличение естественного и сверхъестественного, вещи и идеи и отличает мифологию от религии. А раз не выделяется сверхъестественное, то нет нужды верить в него. «В мифическом сознании нет проблемы веры и неверия, оно не различает веру и знание и существует до осмысления их противоположности» [47] Там же. С. 53. . Именно последнее соображение нам кажется наиболее примечательным в труде Ф.Х. Кессиди. Но недоумение вызывает такой пассаж, как: «миф приписывает каждой вещи свойства всех других вещей. Первобытный человек не видит и не осознаёт различия между явлениями природы и живыми существами (животными или человеком); он их отождествляет» [48] Там же. С. 48. . Что же, для первобытного человека нет никакой разницы между, скажем, лягушкой и радугой, камнем и огнём, «божьим даром и яичницей»? Не понятны причины «объективирования субъективного». (Правда, намёк на «коллективно-бессознательное» отсылает нас к К.Г. Юнгу, чьё учение об архетипах столь же многозначительно, сколь и туманно). Более последовательную попытку объяснить механизм этого явления (т. е. пресловутого «объективирования») предпринял следующий автор.

Филолог-скандинавист М. И. Стеблин-Каменский свою трактовку мифа приводит, опираясь на конкретный материал эддической (т. е. древнескандинавской) мифологии. Правда, точной дефиниции понятий «мифология» и «религия» он не даёт, хотя и определяет религию как веру в богов [49] Стеблин-Каменский М. И. Миф. — Л., 1976. С. 59. . Мифология, с его точки зрения, это предпосылка возникновения религии, ибо сама вера в богов обязана своим существованием мифотворчеству. Религия же это не только вера, но и культ, поклонение божествам. «Таким образом, если мифотворчество было проявлением творческих потенций человека, то есть лучшего в нём, то религия, была, наоборот, проявлением худшего в нём — тенденции к низкопоклонству перед тем, кто представлялся ему могущественнее его» [50] Там же. С. 64. Здесь автор повторяет идеи венгерского антиковеда-марксиста И. Тренчени-Вальдапфеля (Тренчени-Вальдапфель И. Мифология. — М., 1959. С. 41–43). Заметим, что даже советским религиоведам (в лице С.А. Токарева) они казались чересчур упрощёнными (Токарев С.А. Что такое мифология? С. 345). . Но как зародилась сама мифология? Для ответа на этот вопрос автор предлагает концепцию существования пяти типов авторства: мифического, эпического, сказочного, скальдического и литературного. Последний тип — наиболее поздний по времени появления. Он характеризуется чётким осознанием вымышленности произведения конкретным автором. Мифическое же авторство есть «исходная ступень» «многотысячелетней истории авторства» [51] Стеблин-Каменский М. И. Миф. С. 82. . Оно характеризуется сочетанием «неосознанности авторства с неосознанностью вымысла» [52] Там же. С. 87. , т. е. люди, творящие мифы, не осознают их как вымысел, но сами же принимают их за правду. «Однако, хотя мифическое авторство подразумевает принятие фантазии за реальность, это не значит, конечно, что в эпоху его господства человек принимал все свои фантазии за реальность. Ведь миф — это не просто образы, возникшие в голове отдельного индивидуума, а образы, закреплённые в слове и ставшие достоянием целого коллектива. Именно поэтому существование мифов не мешало человеку в его практической деятельности осуществлять ту приспособленность к окружающему миру, которая была, конечно, тем большей, чем меньше человек выделял себя из него» [53] Там же. С. 87. . В цитируемой книге предпринята важная и интересная попытка вскрыть саму сущность мифотворчества и способа бытования мифа в обществе, причин восприятия его как реальности.