Дмитрий Жуков - Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

Это, конечно, всего лишь моя идея, которая однако кажется мне единственно правильной, чтобы избежать больших потерь.

У меня есть еще маленькая просьба к Вам: для меня было бы очень важно получить принципиальный ответ на мое письмо к А[льфреду] В[ладимировичу] от 6 апреля, которое было передано Вам для А[льфреда] В[ладимировича] моим маленьким другом.

Пожалуйста, принимая во внимания важность этого письма, соблаговолите немедленно, пусть открыткой, подтвердить его получение.

С дружеским приветом Вам и Вашей Супруге

преданный Вам [подпись]

Немецкий язык, машинопись.

Строго доверительно!

26 апреля 1933

Уважаемый Альфред Владимирович!

20 апреля я через Шабельского послал Арно Густавовичу письмо, которое, как я надеюсь, Вы тоже прочитали.

Сегодня, с деталями по тому же вопросу, ко мне прибыл один из руководящих сотрудников парижской группы. Он привез мне письмо, копию которого прилагаю [752] В деле отсутствует. .

Упомянутое лицо сообщило мне устно, что они готовы расширять деятельность во благо Вашей организации, но могут делать это лишь при условии, что они получат материальные возможности вести эту работу. Мне были предъявлены доказательства того, что у них есть серьезные возможности, которое я должен был признать вполне реальными.

Но чтобы не сделать работу их группы во Франции невозможной, они хотят работать с Вами исключительно через меня, так как они доверяют моему опыту ведения строго секретной деятельности.

Я ответил сначала, что не имею ничего против этого предложения, прошу однако о небольшой отсрочке, чтобы выяснить, устраивает ли это предложение тех, кто сегодня у власти в Германии.

Поэтому очень вас прошу, любезный Альфред Владимирович, по возможности не откладывая выяснить у Вашего шефа, как он к этому относится или обсудить этот вопрос в комиссии, как я предложил в своем письме Арно Густавовичу от 20 апреля.

После того, как этот вопрос будет окончательно разъяснен, прошу сообщить мне решение Вашего центра относительно моего сегодняшнего письма. Я пообещал представителю группы дать ответ в течение 10–14 дней. Возможно, этот вопрос представляет большой интерес для министерства иностранных дел и для военного министерства, но я бы не хотел иметь дела с иными ведомствами кроме Вашего. Вы сами без посредников решите все вопросы в переговорах с этими ведомствами.

Вы знаете, как сильно пострадала Ваша страна во время войны и в течение 14 послевоенных лет, что у нее никогда не хватало средств для целей мировой политики, и она предпочитала получать информацию бесплатно, от людей, которые были всегда наняты ее врагами. Стоило бы еще раз прочитать книгу Николаи [753] Николаи Вальтер (1873–1947), полковник, глава немецкой разведки во время Первой мировой войны. Речь идет, вероятно, о его книге «Geheime Mächte. Internationale Spionage und ihre Bekämpfung im Weltkrieg und heute» (1923). , чтобы не повторять ошибок. И враги нынешнего (т. е. Вашего) режима не жалеют средств, чтобы работать против национальной Германии.

Если так будет продолжаться, то последствия будут очень печальны. Мне кажется, что мое предложение как нельзя лучше подходит для расширения деятельности и тем более для Вашего вновь организованного ведомства. Оно позволило бы Вам сразу начать работу в мировом масштабе.

В заключение я хочу Вам сказать, что группа, о которой идет речь, ни в коем случае не будет от Вас засекречена, равно как и я не имею намерения держать от Вас в секрете хоть что-то. Кроме того группа и ее деятельность могут быть в любой момент подвергнуты контролю, но при условии, что это произойдет по согласованию со мной, чтобы работа группы не была уничтожена.

На случай Вашего согласия я хотел бы поставить условие, что в детали обо всей деятельности парижской группы будет посвящено лишь одно доверенное лицо, определенное Вашим Центром. Иначе произойдет то, что всегда происходит в Берлине: скоро обо всем узнает весь город, и прежде всего узнают и в Париже.

В ожидании Вашего скорого ответа на мое письмо от 6 апреля и на сегодняшнее письмо

Остаюсь

с совершенным почтением и дружеским приветом [подпись]

Немецкий язык, машинопись.

28 апр[еля] [19]33 г.

Дорогой Арно Густавович.

П[етр] Н[иколаевич] передал мне Ваш любезный ответ на мои письма. Весьма Вам признателен и вполне понимаю, что сейчас Вам некогда заниматься перепиской с посторонними людьми.