Арчи Браун - Типы лидеров. Определить, найти подход, добиться своего

Одной из побудительных причин к разрыву с Советским Союзом для Мао стало то, чтó он счел стремлением Хрущева к согласию с Соединенными Штатами (невзирая на всю его непоследовательность в этом вопросе). В будущем ему пришлось не меньше беспокоиться по поводу относительно уютных отношений, которые поддерживал с советскими руководителями тандем Никсона — Киссинджера. Тем не менее и сам Мао был готов заигрывать с Соединенными Штатами, чтобы избежать одновременной напряженности в отношениях с двумя военными сверхдержавами. Кроме того, его долгосрочной целью было склонить США к отказу от поддержки Тайваня в качестве единственного легитимного китайского государства. Запоздалое признание Соединенными Штатами государственности КНР состоялось в 1972 году при Ричарде Никсоне, хотя полной нормализации американо-китайских отношений пришлось ожидать до 1979 года, когда о ней договорились президент Джимми Картер и Дэн Сяопин [913]. Это стало возможным только после того, как Дэн стал самым авторитетным из преемников Мао и в рамках политического курса на «реформы и открытость» Китай начал «впервые по-настоящему интегрироваться в международную систему» [914].

Свой первый визит после возвращения на центральные позиции во власти Дэн совершил в Сингапур, в котором последний раз бывал примерно за шестьдесят лет до этого. В 1920 году Сингапур был «колониальным болотом», а теперь стал «одним из мировых лидеров» [915]. По словам главного архитектора этого чуда Ли Куан Ю, Сингапур перешел «из третьего мира в первый». Ли, которому за свою долгую политическую карьеру довелось познакомиться с огромным числом мировых политических лидеров, писал об этой встрече с Дэном в 1978 году: «Он был самым ярким лидером из всех, с кем я встречался. Несмотря на свои пять футов роста, это был гигант. Узнав горькую для себя правду на 74-м году жизни, он был готов полностью изменить свое мировоззрение» [916]. На Дэна, в свою очередь, произвел глубокое впечатление прогресс, достигнутый Сингапуром. Впоследствии у него установились добрые отношения с Ли, и он признавал, что его стране следует многому поучиться у китайцев, умеющих продуктивно работать в условиях рыночной экономики.

В отличие от Мао, стремившегося изумить мир радикализмом своих идей и революционным примером Китая, его преемники ставили перед собой более прагматичные политические цели. Курс определял Дэн, хотя единственной одобренной им крупной военной операцией было нападение на Вьетнам, предпринятое в ответ на свержение вьетнамцами полпотовского режима в Камбодже. Во время визита в Соединенные Штаты Дэн проинформировал президента Картера об озабоченности Китая в связи с вьетнамской оккупацией Камбоджи и о намерении «преподать Вьетнаму урок». Советник Картера по национальной безопасности Збигнев Бжезинский уговорил его не стараться отговорить китайцев от этих действий [917]. Дэн сказал своим собеседникам в Белом доме, что Китай намерен завершить эту войну очень быстро. Вероятно, она закончилась даже быстрее, чем планировалось, поскольку китайские войска были в ней отнюдь не триумфаторами. Менее чем через месяц они вынуждены были отступить на свою территорию, встретив яростное сопротивление вьетнамцев и потеряв за это время 42 000 человек убитыми [918].

С той поры Китай модернизировал свои вооруженные силы, но в значительно большей степени полагается на растущую экономическую мощь в качестве средства влияния на мировую политику. Национальные интересы понимаются весьма конкретно, и страны, оказывающие поддержку Далай-ламе, слишком горячо осуждающие нарушения прав человека в Китае или выступающие за полную независимость Тайваня, наказываются сокращением политических контактов на высоком уровне и свертыванием возможностей торгово-экономического сотрудничества. Этот прагматизм тем не менее распространяется на отношения с Тайванем ровно в той мере, в какой большинство тайваньцев предпочитают свой статус де-факто автономии с плюралистической демократической системой возможности политической интеграции с коммунистическим Китаем или де-юре независимости. Последний вариант означал бы не только конец существующих взаимовыгодных отношений с материковым Китаем, но и серьезную возможность китайской оккупации с риском дальнейшего разрастания конфликта и вовлечения в него Соединенных Штатов. Используя инструменты прямых иностранных инвестиций и экономической помощи, постмаоистский Китай установил тесные связи со странами всех континентов [919]. Международная экономическая и дипломатическая деятельность Китая направлена в первую очередь на удовлетворение его потребностей в энергоносителях и сырье, но в то же время увязана и с приобретением политической поддержки в международных организациях. В конце концов, ведь даже самая маленькая страна Карибского бассейна имеет голос в ООН. Такое использование экономической мощи страны в качестве важного инструмента внешней политики было бы невозможно при Мао, полностью подорвавшим процесс экономического развития страны «Большим скачком» и «Культурной революцией» [920].