Питер Рекс: 1066. Новая история нормандского завоевания

Либо 29, либо 30 сентября герцог решил отвести свой флот вдоль берега к Гастингсу, в то время как конники и пехота двигались по суше, наводя грабежами ужас на местное население. Решение Вильгельма перенести лагерь было обусловлено тем, что Певенси-Бэй был слишком открыт, а окружавшие его болота оставляли мало мест для маневра; кораблям нужна была более безопасная гавань. Перемещение целого флота могло занять не один день. Корабли двигались вдоль северного берега гавани. Их путь можно проследить по списку «опустошенных» поместий в «Книге Страшного суда» (они утратили до трех четвертей своего дохода). Одновременно сухопутное войско прошло по побережью, там следы разрушений видны еще больше. Не имея карт, нормандцы двигались от одного поселения к другому, ориентируясь по солнцу и линии берега. Нормандские хронисты упоминают, что воины Вильгельма, приходя в деревни, уводили с собой весь скот, а также брали в плен юношей, девушек и даже вдов — чтобы использовать их как слуг. Местные жители бежали, захватив с собой свое добро и скот. Со временем грабителям-фуражерам приходилось отправляться все дальше, чтобы обеспечить войско необходимыми припасами. Флот отплыл с утренним приливом и примерно через два часа достиг пункта назначения, по-прежнему не встретив никакого организованного сопротивления. Местный фюрд — воинское ополчение — был распущен 8 сентября, и затем многие из тэнов ушли на север, к Стамфорд-Бриджу, вместе с войском короля Гарольда.

Нормандские суда расположились в устье реки Булверхит и заливе Кумб-Хейвен, а войско встало лагерем у Гастингса. Герцог Вильгельм понимал, что должен сберечь свой флот. Город располагался на берегу, на южном конце маленького полуострова размером 10 на 6 миль, защищенного с трех сторон морем и реками Бред и Кукмир. Единственная дорога от побережья вела на север, по гряде холмов, через Андредский лес. Она проходила там, где сейчас находятся города Седлскомб и Кэт-сфилд — это была построенная еще римлянами дорога к Мэйдстону. Герцог приказал возвести вторую крепость, которая контролировала бы город и прилегающие земли. Таким образом он обеспечил себе плацдарм для обороны и занял гавань, в которую можно было доставить подкрепления и припасы и из которой в случае надобности он и его люди могли бы отплыть на континент. Ожидая реакции англичан, Вильгельм держался поблизости от своих укреплений и кораблей. Сведения о падении доходности местных угодий свидетельствуют о нормандских грабежах в окрестностях Гастингса.

Основным намерением герцога в этот момент было выбраться с узкой полоски земли и найти подходящее место, где можно было бы дать бой противнику — кем бы он ни оказался. Он выбрал Гастингс потому, что к северу от города проходила дорога в Лондон, так что разведчики Вильгельма могли следить за приближением сил противника. Полуостров между Гастингсом и Раем принадлежал Феканскому аббатству. Его выбор обусловил и место битвы, навсегда вошедшей в историю.

Возможно, еще в Певенси (но более вероятно, в Гастингсе) герцог сделал смотр своей флотилии и обнаружил нехватку двух кораблей. Тогда же он узнал о судьбе нормандского священника, предсказавшего, что Вильгельм завоюет Англию без единой битвы: бедняга выпал за борт и утонул во время перехода через Ла-Манш. Герцог иронически заметил: «Плох тот провидец, который не может предугадать свою судьбу и час собственной смерти. Глупо полагаться на слова такого пророка». [13]

Спустя несколько дней выяснилось, что пропавшие корабли отстали от остального флота и пристали к берегу в Ромни; их команды и пассажиры были убиты местными жителями. Придет время, и жители Ромни поплатятся за этот опрометчивый поступок. [14]

Прибытие нормандского флота, конечно же, не осталось незамеченным. Местные тэны следили за передвижением нормандского войска и в Певенси, и в Гастингсе. По меньшей мере один человек наблюдал высадку пеших воинов и лучников и видел рыцарей и их коней. Его, наверное, поразил воинственный вид этих людей с коротко обрезанными волосами: короткий ежик сзади и с боков, а спереди — густая челка (похожую стрижку носят американские военные моряки). Бретонцы, вероятно, выделялись среди гладко выбритых нормандцев своими бородами.

Тэн, видевший высадку, помчался в Лондон, чтобы предупредить короля Гарольда. Логично предположить, что подобная мысль возникла не у одного человека. Не менее пяти дней требуется, чтобы весть о вторжении достигла Йорка, расположенного в 250 милях от Гастингса, следовательно, Гарольд мог узнать о нападении не раньше 3 или 4 октября. Некоторые авторы полагали, что это произошло еще в Йорке, где король праздновал победу при Стамфорд-Бридже. Но более вероятно, что весть застала его уже на пути в Лондон. Какое-то время потребовалось королю, чтобы устроить дела в Йорке: в отсутствие эрла Моркара провинцией должен был править герефа [15]Линкольншира Мэрлсвейн. Только после этого, оставив добычу, захваченную в битве, в надежных руках Элдреда, архиепископа Йоркского, Гарольд отправился в обратный путь и добрался до Лондона 5 октября.