С. Шер - Императорский московский воспитательный дом как центр охраны здоровья детей в Российской Империи (1813–1917 гг.)

Московскому воспитательному дому также принадлежал Загородный двор, находившийся за Дорогомиловской заставой на речке Сетунь. Это была своего рода ферма на 107 десятинах земли, где косили сено, выращивали овощи и содержали небольшое стадо. В конце XVIII века Загородный двор использовали для оспопрививания методом вариоляций питомцев в летние месяцы, для изоляции инфекционных больных. В XIX веке на Загородном дворе построили летние палаты, где на каникулах отдыхали воспитанницы Николаевского сиротского института [5].

С годами Александринский сиротский институт, а затем Малолетнее отделение и Николаевский сиротский институт с Николаевским женским училищем перешли в Ведомство управлений сиротских учебных заведений. Из состава Московского воспитательного дома вышло и Родовспомогательное заведение, получив самостоятельность. Детская Бронная больница была закрыта. Фельдшерскую школу перевели в Голицынскую больницу. Так, в составе Московского воспитательного дома остались только грудные отделения и Окружная больница, т. е. те учреждения, которые давно имели медицинский профиль. По-видимому, это во многом предопределило реорганизацию Московского воспитательного дома в Дом охраны младенца, имевший в большей степени медицинское, чем воспитательное направление.

Управление питомцами, воспитывавшимися в сельской местности, осуществляло Управление округами Московского воспитательного дома. Площадь, населённая питомцами Московского воспитательного дома в 1869 г. составляла 43,563 квадратных вёрст и занимала территорию 7 губерний – Московской и смежных с ней: Тульской, Рязанской, Владимирской, Тверской, Смоленской и Калужской, где в деревнях размещались питомцы Дома. Местность с размещёнными на ней сельскими питомцами в 1869 г. разделили на 15 округов; в 1870 г. – на 20 округов, еще позже на 23, с подразделением на 41 участок. Для оказания амбулаторной помощи питомцам были открыты лечебницы в 4 округах – Гжатском, Подольском, Рузском и Тульском [6].

В разные годы в округах насчитывалось 30–34 тысяч сельских питомцев от грудного до 17-летнего возраста [3].

Распределение числа питомцев по округам было неравномерным: так, в самом населённом питомцами Звенигородском округе (3,5 кв. версты) насчитывалось 4377 детей, тогда как в Богородском и Александровском округах площадью более 10 тыс. квадратных верст, – только 301 и 303 питомца соответственно [7].

За воспитание питомцев производилась оплата, причём до 10-летнего возраста она была больше, а в старшем возрасте – меньше. От воспитателей требовалось, чтобы они содержали питомцев, как своих родных детей. Они должны были давать питомцам обычное сельское воспитание, учить ведению домашнего хозяйства, рукоделию. За обучение питомцев грамоте давалось дополнительное вознаграждение [5].

Здоровье деревенских питомцев контролировали окружные надзиратели. Заболевших в деревнях питомцев воспитатели привозили на лечение в больницу Московского воспитательного дома или в его окружные лечебницы, в уездные больницы, которым руководство Дома дополнительно платило за питание кормилиц, находившихся с больным воспитанником [3].

Переломным для Императорского Московского воспитательного дома стал 1837 г. По указу Николая I от 25 июня 1837 г. благотворительность Воспитательного дома получила новое направление, соответствовавшее требованиям того времени. Согласно этому указу, все учебные классы воспитательного дома закрывались для незаконнорожденных детей и преобразовывались в Институт для получения образования исключительно осиротевших детей обер-офицеров военной и гражданской службы, а с 1851 г. – и для штаб-офицерских сирот. Воспитанников-мальчиков готовили к гражданской службе, девочек – к званию домашних наставниц. В каждом отделении насчитывалось по 300 человек. Указом от 25 июня 1837 г. незаконнорожденных питомцев решено было обращать в сельское сословие, поскольку они все должны были воспитываться исключительно в деревнях [4].

Принцип воспитания питомцев непременно в деревне, введённый указом 1837 г., оставался неизменным в течение всего XIX столетия. Изменения, касавшиеся правил приёма младенцев, их раздачи в деревни, надзора за ними, зависели частично от взглядов руководителей Дома, частично – от факторов, имевших государственное значение. К последним относились, прежде всего, отмена крепостного права, а также развитие железных дорог в стране, подъём отечественной промышленности, введение общей воинской повинности. Так, с введением свободы для крестьян увеличилось количество кормилиц, имевших право уехать в воспитательный дом, или взять себе из Дома ребёнка (раньше крепостным это было запрещено). С другой стороны, освобождённые крестьянки, теперь имели возможность отдавать в воспитательный дом своих незаконнорожденных детей, т. е. потенциально возрастало и число питомцев.