С. Шер: Императорский московский воспитательный дом как центр охраны здоровья детей в Российской Империи (1813–1917 гг.)

Жестокость к детям описана и у римлян. Если отец не поднимал с пола положенного акушеркой к его ногам новорожденного ребёнка и отворачивался от него, младенца тотчас убивали или подкидывали на городской рынок. Если такой ребёнок не успевал попасть в зубы бродячих собак, то его «ожидали руки покупщиков невольников или ещё более грязные руки субъектов, которые воспитывали из такого подкидыша гладиатора, проститутку или изуродованного нищего, т. е. несчастное существо» [2] Н. В. Яблоков. Призрение в Воспитательных домах. СПб., 1901. С. 3–4. .

Участь беззащитных младенцев изменилась с распространением христианской религии, призывавшей к любви и состраданию к ближнему.

Средневековые государства стали защищать личность ребёнка. Так, по немецким законам, за вытравливание плода назначался штраф, причём за девочку в 2 раза больший, чем за мальчика. За подкидышей не наказывали, за возвращение брошенного ребёнка матери давали вознаграждение.

Независимо от законодательства в защиту детей настойчиво и активно выступала церковь. С целью предупреждения детоубийства и подкидывания незаконнорожденных детей на Руанском соборе в IX веке при папе Григории ХIV было вынесено постановление, по которому при церквях устанавливали мраморные чаши, куда матери могли бы приносить своих детей. Никем не взятый младенец воспитывался при церкви, оставаясь её собственностью. Эти церковно-монастырские убежища были прототипами будущих воспитательных домов.

Первый воспитательный дом был открыт архиепископом Датеем в 787 г. в Милане; в 982 г. такой дом появился – в Бергамо, в 1198 г. – в Риме. В дальнейшем итальянский тип воспитательного дома целиком был перенесён во Францию. В 1362 г. воспитательный дом открыли в Париже. В католической Италии, Франции, Испании, Португалии, Бельгии и Австрии система воспитательных домов получила большое развитие. По особому декрету Наполеона I, который вёл «беспрестанные войны и нуждался в солдатах и подкидышах, пригодных в будущем для службы в войсках, в 1811 г. было открыто 300 новых воспитательных домов, которые содержались за счёт государственной казны» [3] Орлов Д. И. О положении внебрачных детей и сирот. Материалы IX съезда Общества русских врачей в память Н. И. Пирогова. М., 1904. С. 31. . В Италии в конце 80-х годов XIX века было 130 тыс. призреваемых детей и 659 воспитательных домов. Приносимых детей оставляли в специальных «турах», представлявших собой корзину, которая с помощью специального механизма перевёртывалась внутрь приёмной, оповещая при этом звонком о появлении в Доме нового младенца.

В то же время в протестантской Англии, в Германии и Швейцарии отказались от этого способа призрения детей, считая безнравственным существование приютов для незаконнорожденных детей. В этих 3 странах, а позже также в Северной Америке воспитательных домов не было. Там законы разрешали матери предъявлять иск об отцовстве. Городские и общественные организации брали на себя заботу о таком ребёнке только на время розыска его отца, если мать из-за бедности не могла самостоятельно растить своего отпрыска. Что касается воспитательных домов в Швеции и Дании, то главное их отличие заключалось в оплате матерью воспитания ребёнка своим трудом. Это означало, что мать обязывали быть кормилицей в течение 8 мес, или Дом должен был получить денежный взнос от родителей или благотворительного общества. Безвозмездным оставалось воспитание лишь подкидышей, доставляемых полицией. Кроме того, в этих странах существовали семейные приюты и сельские колонии.

Изучая состояние дел в западноевропейских воспитательных домах, доктор Н. Ф. Миллер писал в 1886 г.: «В Австрии и во Франции испытывались меры благотворительности на дому: каждой матери выдавалась пенсия для воспитания ею самой её незаконнорожденного ребёнка. Пенсия давалась до тех пор, пока ребёнок не достигал 12-летнего возраста. Однако мера эта ни к чему не привела. Те матери не воспитывали своих детей, как это должно. Смертность их была велика, у 50 % оспа оказалась не привитой, и 25 % этих детей не были обучаемы». [4] ЦИАМ Ф. 108, оп. 1, ед. хр. 440.

В России Императорский Московский воспитательный дом, а затем и Петербургский были организованы по образцу Лионского, поскольку их основатель И. И. Бецкой долгое время жил во Франции и изучал там деятельность воспитательных домов.

Начиная с первого воспитательного дома, все последующие, в том числе и российские, практиковали систему тайного приёма. В задачи воспитательных домов входило, во-первых, сохранение тайны девичьего стыда, сохранение тайны рождения и имени матери, а во-вторых, жизни малюток, рождённых вне брака. Первая задача решалась свободным приносом и тайным приёмом младенцев в воспитательный дом, когда не требовалось предоставлять какие-либо документы. Вторая задача достигалась тем, что Воспитательный дом брал на себя материнские обязанности, одна из которых заключалась в найме кормилиц для младенцев или в переводе их на искусственное вскармливание [2].