Степан Тюшкевич - Борьба за огонь. 2-е издание

Вместе с тем в работах отдельных средневековых мыслителей встречаются попытки вскрыть «земные» причины конкретных войн.

Коренной поворот в развитии исторической мысли в целом, военно-исторической в частности, наступил с созданием гуманистической историографии эпохи Возрождения, связанной с появлением раннекапиталистических отношений.

Наиболее видным представителем этой эпохи был Никколо Макиавелли (1469–1527 гг.), один из первых крупных мыслителей нового времени. Исходя из признания исторической закономерности в описываемых событиях общей и военной истории, он стремился показать деятельность людей, в том числе героическую, много внимания уделяя истории и теории военного искусства. Этим вопросам он посвятил специальную работу «О военном искусстве», пробудив у общественности интерес к изучению истории войн и военного дела 9.

Глубоко мыслящие историки и философы эпохи Возрождения нанесли ощутимые удары богословскому провиденциализму и подвергли критике примитивные теологические концепции, из которых исходили авторы средневековых хроник. Они выдвинули и обосновали рационалистическое понимание истории, вели борьбу против примитивного описательства, характерного для средневековых хроник.

Развитие военного дела настойчиво ставило перед историками задачу обобщения и анализа военно-исторического опыта для развития военной теории тех дней, которая находилась на низком уровне и явно отставала от военной практики, особенно в эпоху, когда резко возросла численность армий, войны получили больший размах, а огнестрельное оружие стало важным фактором вооруженной борьбы.

В центре внимания военных историков эпохи Возрождения находились военные походы Александра Македонского, Ганнибала, Юлия Цезаря. Так, например, военные деятели буржуазной революции в Нидерландах и освободительной войны голландцев против испанской феодальной монархии (1565–1609 гг.) придавали первостепенное значение полководческому искусству античности, всемерно поощряли исследования опыта древних и использование его в разработке новых способов вооруженной борьбы, соответствовавших духу времени. В трудах и мемуарах самих военных деятелей ход и исход войн, причины побед и поражений зачастую виделись лишь в талантах или бесталанности полководцев и правителей.

Для понимания истоков героизма и военных подвигов немало сделали английские философы Фрэнсис Бэкон (1561–1626 гг.) и Томас Гоббс (1588–1679 гг.). Бэкон рассматривал войну как необходимое упражнение «политического тела», т. е. государства, считая, что мирное время приводит к упадку мужества и порче нравов. Природу и причины войн Гоббс видел в «злой» природе людей. Английский философ Джон Локк (1632–1704 гг.) осуждал несправедливую войну, под какой бы личиной она ни выступала. Справедливой он признавал лишь войну в ответ на агрессию, а также восстание народа против монарха-узурпатора, не соблюдающего принципы «естественного права» и тем самым нарушающего «общественный договор», будто бы лежащий в основе происхождения государственной власти.

Французские просветители XVIII в. пошли дальше своих предшественников в осуждении феодально-династических войн, причины которых они усматривали главным образом в невежестве, заблуждениях, религиозном фанатизме людей, считая, что устранение пороков феодального общества и развитие просвещения позволит людям избежать ужасов взаимного истребления. На этом основании военные историки все чаще пытались дать не теологическое, а земное, «естественное» объяснение причин и характера войн, действий в них людей, в первую очередь героических.

Для понимания характера деятельности людей во время войны, их поступков, как героических, так и панических, предательских, большое значение имели выдвинутые французскими просветителями идеи исторических закономерностей и исторического прогресса. На них все больше опирались военные историки при рассмотрении вопросов возникновения конкретных войн, их характера, места и роли среди других общественных явлений, побед и поражений, а также вопросов истории армий, военного искусства и других проблем.

Не случайно в первой половине XVIII в. появились зрелые военно-исторические труды, оказавшие заметное влияние на практику военного дела. Так, прусский король Фридрих II в своих трудах использовал идеи и теории французских и английских просветителей, но главным образом тех, которые стояли на позициях «просвещенного абсолютизма». Он приложил много сил для развития идеологии и практики милитаризма в Пруссии и превратил это сравнительно небольшое государство в одну из крупных военных держав с самой мощной в 1750–1780-е гг. армией в Западной Европе.