Луи Буссенар - От Орлеана до Танжера (Воспоминания о поездке в Пиренеи и Марокко)

- Твоя память лучше моей.

- А!.. А!.. - повторил он, хохоча. - Ну, вспомни, Мохаммед, каптенармус-туземец. Второй стрелковый... Обманщик, что растратиль казенный деньги, а ты спас от военный суд... Это я!

- Не может быть! Так это ты, старый негодник? Но какой черт занес тебя сюда? Чем ты занят? А я-то думал, тебя давно уже расстреляли или, по крайней мере, отправили на каторгу...

- Я не такой дурак... Я дезертировал, когда даль пощечина мой льютнант! Я приехаль сюда за товар!

- Чтобы делать контрабанду...

- Нет... за деньги... покупать вино бордо, коньяк, абсент...*

______________

* Абсент - спиртной напиток, настойка на Польши.

- А! Так ты торгуешь спиртными напитками. А как же закон Пророка?*

______________

* Закон Пророка - Мухаммеда (Магомета), основателя ислама.

- Чепуха Пророк!

- Так ты еще и вольнодумец, если не ошибаюсь!

- Я люблю хорошее вино и ликеры... Остальное чепуха!

Мне не терпелось узнать, по какому странному стечению обстоятельств этот жалкий обломок нашей африканской армии очутился в подобном месте. После краткой беседы мы вернулись в общий зал, быстро доели остатки невкусных блюд со звучными названиями и отправились бродить по городу.

...Тридцать лет тому назад, в условиях исключительно драматичных и опасных - в день сражения за Решоффен, этим все сказано, - я нашел капрала из стрелковой части с черепным ранением от удара немецкой сабли. Вытащил его из посадок хмеля, где он лежал без сил, и доверил заботам своего друга, доктора Д., начальника дивизионного госпиталя. А несколько часов спустя этот госпиталь со всем персоналом и ранеными попал в плен к баварцам в деревне Эбербах. Мой стрелок, привезенный в Раштатт, вскоре бежал, едва лишь став на ноги. Не знаю, как ему достало ловкости и энергии добраться до Парижа. Там он попросился на службу в какой-нибудь полк.

К вечеру в день битвы под Шампиньи*, у подножия плато де Вилье, ко мне привели рядового с перевязанной левой рукой, отчаянно бранившегося и перемежавшего ругательства арабскими выражениями, что выглядело странно в устах пехотинца.

______________

* Сражение за Решоффен, битва под Шампеньи - события франко-прусской войны 1870 - 1871 гг., участником которой был Луи Буссенар.

- Это опять я, майор, - отрекомендовался он при осмотре руки, искалеченной пулевым ранением. - Они бросили меня в пехоту, потому что не хватает стрелков... Но это не мешает бошам* вести прицельный фланговый огонь...

______________

* Боши - во Франции: бранное прозвище немцев.

Вот этого самого араба, с которым дважды сводила меня военная судьба, и звали Мохаммедом.

В своем передвижном госпитале восьмого сектора мне удалось каким-то чудом сохранить ему руку. Он уехал в момент перемирия, одно время находился в Версальской армии, а затем вернулся на сборный пункт своего полка в Алжир с нашивкой сержанта.

Находясь в Константине в 1873 году, я случайно узнал от моего друга, капитана Н., что его туземный каптенармус недавно предан военному суду за присвоение себе с присущей арабам бесцеремонностью части казенных денег.

- Этот прохвост Мохаммед не крал, я убежден, - добавил капитан. - Он хороший солдат, но в третий раз влипает в скверную историю, и, ей-богу, я не намерен покрывать недостачу из собственного кармана.

Хотя имя "Мохаммед" очень распространено в Алжире, оно пробудило во мне воспоминание об участнике боев при Решоффене и Шампиньи.

"А если это он?" - преследовала неотвязная мысль. Капитан согласился сопровождать меня в тюрьму, и я не слишком был удивлен, узнав старого плута, изрядно обеспокоенного последствиями своих выходок.

Дважды выручив его из тяжелых ситуаций, я взял на себя роль посредника, чтобы спасти араба и в третий раз. Напомнил своему другу об отличной службе и смелости Мохаммеда; говорил о беззаботном отношении людей этой расы к деньгам, находил смягчающие обстоятельства, короче, удалось добиться, чтобы на его служебные прегрешения закрыли глаза.

Мохаммед отделался потерей сержантской нашивки и вернулся в рядовые, торжественно поклявшись бородой Пророка впредь никогда не допускать такого легкомыслия.

И больше мне не доводилось слышать о нем. Но вот встреча за табльдотом* в марокканской корчме.

______________

* Табльдот - общий обеденный стол в пансионатах, курортных столовых и ресторанах.

Не без оснований говорят, что все случается в жизни!

- Значит, - толковал я во время нашей прогулки по центральной улице, ты дезертировал после какой-то очередной проделки... Но ты же поклялся ничего больше не вытворять!