Василий Шульгин - Дни.

То, что мы умели только «петь, танцевать, писать стихи и бросать бомбы», теперь окупается миллионами русских жизней – лишних русских жизней…

Мы не хотели и не могли быть эдисонами, мы презирали материальную культуру. гораздо веселее было создавать «мировую» литературу, трансцендентальный балет и анархические теории. Но зато теперь пришла расплата.

И вот мы пляшем… «последнее танго»… на гребне окопов, забитых трупами…

По счастью, «страна» не знает этого ужасного баланса смерти: два русских за одного немца, и поэтому эта самая тяжкая вина исторической России пока не ставится правительству на вид… Те, кто знает баланс, молчат. Ибо здесь пришлось бы коснуться и армии. А армия пока забронирована от нападок… Об ошибках Ставки и бездарности иных генералов «политические вожди» молчат.

Но, может быть, так следовало поступить и относительно правительства? Закрыть глаза на все – лишь бы оно довело войну до конца… Если так и следовало поступить, то это было невозможно. Когда мы съехались в 1915 году в Петроград, выбора не было. Все были так накалены, что «заклеймить виновников национальной катастрофы» было необходимо Государственной Думе, если она желала, чтобы ее призыв – новых жертв и нового подъема – был воспринят армией и страной. Между Думой и армией как бы сделалось немое соглашение:

Дума. Мы «их» ругаем, а вы уже не ругайтесь, а деритесь с немцами…

Армия. Мы и будем драться, если вы «их» как следует «нацукаете»…

И вот мы «цукаем». Не довольно ли? Беда в том, что никак остановиться нельзя. Военные неудачи, напряжение, которое становится не под силу, утомление масс, явственно переходящее в отказ воевать, – все это требует особо искусной внутренней политики. А внутренняя политика?. Зачем это делается – одному богу известно… Нельзя же в самом деле требовать от страны бесконечных жертв и в то же время ни на грош с ней не считаться… Можно не считаться, когда побеждаешь: победителей не судят… Но «побеждаемых» судят, и судят не только строго, а в высшей степени несправедливо, ибо сказано: «Yае viсtis!» [9] [9] Горе побежденным! (лат.). . Надо признать этот несправедливый закон – «горе побежденным», надо при знать неизбежность этой несправедливости и сообразно с этой неизбежностью поступать. Надо поступать так, чтобы откупиться не только от суда праведного, но и от несправедливого. Надо дать взятку тем, кто обличает… Ибо они имеют власть обличать, так как на каждого обличающего – миллионы жадно слушающих, миллионы думающих так же, нет, не так же, а гораздо хуже. Да, их миллионы, потому что военные неудачи принадлежат к тем фактам, которые не нуждаются в пропаганде… «Добрая слава за печкой лежит, а худая по миру бежит»… За поражения надо платить.

-Чем?..

-Той валютой, которая принимается в уплату: надо расплачиваться уступкой власти… хотя бы кажущейся, хотя бы временной.

Интеллигенция кричит устами Думы:

– Вы нас губите… Вы проигрываете войну… Ваши министры – или бездарности, или изменники… Страна вам не верит… Армия вам не верит… пустите нас… Мы попробуем…

Допустим, что все это неправда, за исключением одного: немцы нас бьют – этого ведь нельзя отрицать… А если так, то этого совершенно достаточно, чтобы дать России вразумительный ответ…

-Можно поступить разно:

1) Позвать Прогрессивный блок, т.е., другими словами, кадет, и предоставить им составить кабинет: пробуйте, управляйте.

что из этого вышло бы – бог его знает. Разумеется, кадеты чуда бы не сделали. но, вероятно, они все же выиграли бы время. Пока разобрались бы в том, что кадеты не чудотворцы, прошло бы несколько месяцев, – а там весна и наступление, которое все равно решит дело: при удаче выплывем, при неудаче все равно потонем.

2) Если же не уступать власти, то надо найти Столыпина-второго… Надо найти человека, который блеснул бы перед страной умом и волей… Надо сказать второе "не запугаете" , эффектно разогнать Думу и править самим, – не на словах, а на самом деле – самодержавно…

3) Если кадет не призывать, Столыпина-второго не находить, остается одно: кончать войну. Вне этих трех комбинаций нет пути, т.е. разумного пути.

Что же делают вместо этого? Кадет не зовут, Думы не гонят. Столыпина не ищут. Мира не заключают, а делают – что?.

Назначают «заместо Столыпина» – Штюрмера, о котором Петербург выражается так: