Иван Черных - Шквальный ветер

Можно было, конечно, допросить Навроцкого, его помощника и весь экипаж, что-нибудь прояснилось бы. Но что-нибудь Севостьяна не устраивало. Нужны были неопровержимые факты, чтобы схватить всю мафию. А судя по расследованию Дела отставного полковника Рыбочкина, замешаны там многие ответственные лица.

Еще в канун отплытия катера в Японию рыбаками был выловлен недалеко от берега труп девушки. Экспертиза установила - задушена. Долго пришлось повозиться, пока установили личность погибшей. Ею оказалась студентка второго курса университета Бирюкова Галина. Летом этого года она во время каникул записалась на рыбозавод на Курильские острова. Но как показали её подруги, там она не появилась.

Немало пришлось повозиться, чтобы выявить "большую тайну", как сказала одна из подружек.

Выяснилось, что в последний момент Рыбочкин уговорил Бирюкову отправиться не на Курилы, где придется по двенадцать часов вкалывать в резиновых сапогах и резиновых перчатках, а в Японию, где её ожидает прекрасное будущее: девушка она красивая, поработает немного гейшей, пока не найдет себе достойного мужа, богатого бизнесмена.

Галина согласилась. Но все вышло не так, как обещал Рыбочкин, и даже не так, как она предполагала. Вместо гейши из неё сделали нелегальную проститутку, и ей с большим трудом удалось вырваться обратно. Она грозилась отомстить Рыбочкину, содрать с него не менее двадцати миллионов.

По логике вещей выходило, что это она перехватила Рыбочкину горло, но кто тогда её убил и за что?

Севостьян стал копать глубже, выяснил, что девушек в Японию Рыбочкин отправлял на корабле... Навроцкого. Видимо в нейтральных водах его встречала японская шхуна и там шла сделка.

Нити от Навроцкого тянулись к мэру города господину Гусарову. Но все надо было уточнять, перепроверять...

Похоже, нити от трагедии с катером губернатора ведут в мэрию. Но кто все-таки на него работает из команды губернатора? О дне и часе отплытия катера знали немногие, даже в команде Батурова.

Надо искать. Пока этот негодяй там, неприятностей следует ожидать каждую минуту.

Подполковник вызвал капитана Семенова.

- Вот что, Николай Иванович. Как только Навроцкий и его помощник Буров ступят на землю, не спускай с них глаз. Возьми сколько надо оперативников и докладывай мне о каждом их шаге.

О том, что устанавливается слежка и за мэром, Севостьян умолчал. Он ещё и сам не знал, кого подключить к Хозяину города и как - если Гусаров узнает, скандал произойдет грандиозный - мэр обладает иммунитетом неприкосновенности.

26

До выборов оставалось чуть более месяца, а положение, как надеялся Валунский, не улучшилось, а ухудшилось: денег, полученных из "ПАКТовского" банка, хватило ненадолго; на шахтах, предприятиях, в учреждениях снова начались волнения, забастовки.

Нужны были деньги. Много денег. И на выплату зарплаты, и на обещанное строительство фармацевтического и лесоперерабатывающего заводов, и на предвыборную кампанию, и... на личные нужды - Виктория торопила с квартирой, сказала, что ждет ребенка. А тут ещё Тучинин дознался, что часть денег концерна губернатор выплатил в виде заработной платы, прямо-таки за горло взял - возвращай.

Вся надежда была на деньги за оружие. Катер нашли, а видеотехника телевизоры, компьютеры, ксероксы - будто в воду канули.

Не объявился до сих пор и Балакшин. Поиски ни в Японии, ни на Сахалине, куда он должен был взять курс, пока результатов не дали.

Пропал и экипаж катера. Не удалось выяснить, был ли на нем Русанов по одним сведениям он плыл на корабле с муниципалами, потом, когда была дана команда на досмотр катера, спустился с ними в шлюпку, по другим, Русанов сошел с корабля перед отплытием. Но в Приморске его нет. Валунский через приятелей в Москве попытался выяснить, не вернулся ли он в столицу и такая мысль вдруг запала в голову, - но оттуда сообщили, что Русанов в Москве не появлялся. А он очень нужен.

Из газеты попросили губернатора изложить свою предвыборную платформу, а журналист из него, как соловей из курицы. Речь произнести - тут проблем нет, а вот написать, будто мозги заклинивает. Еще на комсомольской работе его как-то попросили поделиться опытом на страницах газеты, он неделю просидел над заметкой, а когда показал другу, тот прочитал и рассмеялся: "Нет, Аркаша, писателя из тебя не получится. Говоришь ты как Цицерон, а пишешь как наша уборщица баба Настя."

На том его журналистско-писательская карьера кончилась.