Иван Черных - Воздушный курьер

Хороший был друг... Жаль, что вдрызг разругались после случая с пистолетом. Еще когда Александр только познакомился с Татьяной и как-то привел Славу в "Лотос", тот предостерег его: "Берегись, ресторанные девицы хитры и продажны, как самые заурядные проститутки".

- Она не в ресторане работает, а в баре, - совсем не обидевшись, парировал Александр. - И мне она нравится...

Во всех грехах Слава обвинил тогда Татьяну. Но что мог возразить ему Александр...

По обочинам сквозь пелену дождя проглядывают одноэтажные домишки, сады с ещё висящими на яблонях яблоками. И на земле валяются кучами. Некому убирать. Точнее - незачем. В город везти - дороже себе обойдется: там импортных полно, десять тысяч за килограмм. А в этом году в Мордовии урожай яблок такой, какого и старожилы давно не помнят. Если продать хотя бы по три тысячи, крестьяне миллионерами стали бы. Но не станут: во-первых, кооператоры не берут наши яблоки, и Александр знает почему - запретила мафия, во-вторых, если крестьянин сам надумает торговать, то или места на рынке не получит или рэкетиры как липку обдерут...

Да, грустные, тяжкие времена наступили. "Работа" у Мазуркина была ему не по душе, особенно когда приходилось торчать вышибалой в "Лотосе". Перевод в дальнобойщики несколько приглушил отчаяние - он любил машины и испытывал удовольствие от дороги, - да и сами поездки по другим городам, по заграницам сулили интересные встречи с новым, неизведанным. Да и завеса над чужими тайнами приоткроется. А у Беленькой и Мазуркина их, похоже, немало...

Рефрижератор Александра идет третьим в колонне, замыкающим. Они везут в Польшу алюминий. Там разгрузятся и заберут немецкую бытовую технику: стиральные машины, холодильники, пылесосы, микроволновые печи. Один рефрижератор предназначен для продовольственных товаров. Казалось бы, ничего в этом плохого нет: туда сырье, оттуда - готовую продукцию. Так некоторые обыватели, - да и не только они, а и высокопоставленные руководители считают: в магазинах все есть, разве это плохо? Разумеется, хорошо. Но плохо то, что наша промышленность умирает, а потому специалисты становятся "челноками", а тысячи остаются безработными и, чтобы выжить, выходят на большую дорогу, занимаются грабежом, воровством и убийствами...

- Давай-ка поменяемся, - прервал невеселые мысли Александра Федор старший водитель, сидевший за рулем. Ему лет сорок пять, серьезный, крепкого телосложения мужчина. У Мазуркина работает полгода. Но тот ему доверяет и поручил поднатаскать Александра.

- Сгоняешь пару раз, поднатореешь - доверим самостоятельную работу, пообещал перед отъездом Мазуркин.

Что за "самостоятельная работа", Александр представления не имел, но спрашивать не стал: с первых дней пребывания в "Аване" заметил, что ни хозяйка фирмы, ни начальник службы безопасности не жалуют любопытных. Да и служба в ОМОНе приучила его держать язык за зубами.

Федор свернул к обочине, и Александр поменялся с ним местами. Поднажал на газ, чтобы догнать далеко оторвавшихся и едва видимых сквозь сетку дождя ведущих.

- В сон что-то стало клонить, - будто оправдываясь, пояснил Федор. Плохо выспался, кошмары в последнее время замучили. То покойники снятся, то бандиты на дорогах.

- А наяву доводилось с ними встречаться? - поинтересовался Александр. Татьяна предупреждала, что на дорогах опасно. Да и от шоферов он не раз слышал о перехватах машин и грузов, об исчезновении не одного уже водителя. Теперь вот стали ездить колоннами, некоторых шоферов вооружили пистолетами, в том числе и Александра.

- Пока Бог миловал, - ответил Федор. - Но сегодня погодка только для воров и бандитов, надо держать ушки на макушке.

В Белоруссии погода стала улучшаться, появились просветы в облаках, и дождь прекратился. Но у Кобрина, куда они подъезжали уже в сумерках, снова посыпал дождь.

До Бреста оставалось немного. Там решили и заночевать. Но едва отъехали от Кобрина, как их остановила машина с голубой полосой и мигалками. Из неё вышли двое гаишников в форме капитана и сержанта. У последнего на шее висел "калашников".

Капитан потребовал документы и попросил открыть двери рефрижераторов. В гаишном "Жигуленке" сидели ещё двое милиционеров, приоткрыв дверцы и наблюдая за происходящим. Видимо, подстраховывали напарников - в последнее время гаишников тоже стали часто убивать на дорогах.

Капитан, внимательно проверив документы и осмотрев груз, вернул накладные старшему группы дальнебойщиков Гавриле Рудому, мужику осторожному, недоверчивому. Всякий раз, когда их останавливали, он тоже требовал предъявить документы. Лишь после этого доставал свои и выполнял распоряжения. На этот раз, к удивлению Александра, он почему-то промолчал. А тут-то, вблизи границы, и стоило ожидать всяких каверз. Александру чем-то не понравились гаишники, и когда они уехали и Рудой направился к своему рефрижератору, он высказал свое мнение: