Давид Голинков - Правда о врагах народа

Представитель военной миссии США подполковник М. Керт вручил в тот же день Духонину такое письмо: «Ваше превосходительство! Согласно совершенно определенным указаниям моего правительства, переданным мне послом Северо-Американских Штатов в Петрограде, я имею честь довести до Вашего сведения, что ввиду ведения республикой Соединенных Штатов в союзе с Россией войны…мое правительство определенно и энергично протестует против всякого сепаратного перемирия, могущего быть заключенным Россией…»

Советское правительство решительно осудило вмешательство «союзных» военных агентов во внутренние дела России. «…Военные представители союзных стран, – говорилось в заявлении Народного комиссариата по иностранным делам, – позволяют себе призывать генерала Духонина вести политику, прямо противоположную той, какую ведет Совет Народных Комиссаров…

Такое положение не может быть терпимо. Никто не требует от нынешних союзных дипломатов признания Советской власти. Но в то же время Советская власть, ответственная за судьбы страны, не может допустить, чтобы союзные дипломатические и военные агенты, во имя тех или других целей, вмешивались во внутреннюю жизнь нашей страны и пытались разжигать гражданские войны.

Дальнейшие шаги на этом пути неминуемо вызовут самые тяжкие осложнения, ответственность за которые Совет Народных Комиссаров заранее снимает с себя».

В заявлении Наркоминдела разоблачалось лицемерие дипломатических представителей Соединенных Штатов Америки. В то время как подполковник М. Керт обращался к генералу Духонину с призывом не подчиняться Советскому правительству, начальник военной миссии США бригадный генерал У. В. Джонсон официально заверял, будто «американцы питают величайшую симпатию ко всему русскому народу и в той сложной обстановке, в которой русский народ сейчас находится, не желают вмешиваться ничем, кроме помощи, в разрешение каких-либо русских проблем».

Советское правительство обратилось ко всем полковым, дивизионным, корпусным и другим комитетам, ко всем солдатам революционной армии с призывом выбрать уполномоченных и вступить непосредственно на своих участках фронтов в переговоры о перемирии с немцами. Этот призыв встретил единодушное одобрение армии. В Могилев были посланы революционные войска для ликвидации антисоветской Ставки; туда выехал и новый советский главковерх Н. В. Крыленко. Еще по пути в Ставку, в районе 5-й армии Северного фронта, он послал парламентеров в расположение германских войск для передачи предложения Советского правительства о приостановлении военных действий и начале переговоров о перемирии. Германское военное командование приняло это предложение. 20 ноября Н. В. Крыленко прибыл в Ставку, которая перешла теперь в руки Советского правительства. «Союзным» дипломатам не удалось сорвать переговоры о перемирии.

Вмешательство иностранных государств во внутренние дела России становилось все более активным. Когда внутренняя антисоветчина попыталась организовать на Дону новый всероссийский центр борьбы с Советами, представители западных держав сразу же пришли на помощь реакционной казачьей верхушке.

Еще до революции В. И. Ленин отмечал, что реакционность значительной части казаков объясняется их привилегированным экономическим положением. Это были в большинстве своем земледельцы, обеспеченные землей вдесятеро больше всей остальной массы крестьянства России. Среди казаков в большей степени, чем в других слоях населения, сохранялись монархистские традиции, средневековые черты жизни, хозяйства и быта; зажиточные казаки, их войсковая верхушка цепко держались за «дарованные» им царизмом привилегии и «права». В казачьих областях, писал В. И. Ленин, «можно усмотреть социально-экономическую основу для русской Вандеи».

После Октября враги Советской власти попытались превратить казачество в оплот антисоветчины. С этой целью они использовали созданный еще в июне 1917 г. «Совет союза казачьих войск», находившийся в Петрограде и ставший во главе казачьей контрреволюции, войсковые круги и войсковые правительства в казачьих областях.

Как только было получено сообщение об Октябрьской революции в Петрограде, войсковой круг и правительство Дона во главе с наказным атаманом войска Донского генералом А. М. Калединым и его помощником М. П. Богаевским объявили о непризнании центрального Советского правительства, захватили власть в Новочеркасске и ввели военное положение в области. На Дон стали стекаться антисоветские силы со всех концов страны. Сюда прибыли бежавшие из Быхова главари корниловского мятежа, провалившегося еще в августе 1917 года, генералы Л. Г. Корнилов, А. И. Деникин, А. С. Лукомский, И. П. Романовский и С. Л. Марков, освобожденные из заключения Духониным накануне занятия Ставки революционными войсками. Корнилов, поддержанный Калединым, призвал всех офицеров бывшей царской армии собираться на Дону, а в случае, если туда невозможно пробраться, объединяться на местах в антисоветские отряды. Сюда поспешили и политические вожди всероссийской антисоветчины – бывший председатель Государственной думы М. В. Родзянко, кадетский лидер профессор П. Н. Милюков, лидер монархистов-октябристов А. И. Гучков. С ноября 1917 г. здесь формировались антисоветская Добровольческая армия, во главе которой стали М. В. Алексеев, бывший при царе начальником штаба верховного главнокомандующего, и Корнилов. Таким образом, на Дону образовался опаснейший очаг антисоветчины.