Андрей Мартьянов - Прогулки по средневековью

И вот тут-то в действие вступает государственная инквизиция Испании во главе с небезызвестным Томасом Торквемадой, коего «черная легенда» превратила в сущего монстра, бессердечное фанатичное чудовище. Вспомним строки американского пуританина Генри Лонгфелло:

Но и тут есть нюанс — перевод стихов Лонгфелло от советского автора, литературоведа Б. Томашевского куда более устрашающ, чем относительно нейтральный оригинал, что свидетельствует лишь о всеобщем представлении об инквизиции в СССР:

In the heroic days when Ferdinand And Isabella ruled the Spanish land, And Torquemada, with his subtle brain, Ruled them, as Grand Inquisitor of Spain…

Аутодафе и пытки. Испанская иллюстрация.

По современным данным, за время руководства инквизицией Томаса Торквемады с 1483 по 1498 год к костру было приговорено 2200 человек, из них, скорее всего, реально сожжено около половины — на вторую половину приходятся соломенные чучела обвиненных заочно, умерших или бежавших за границу еретиков. Это ориентировочно 75 человек в год, что тоже никак не назовешь глобальным террором.

Одиозный Хуан-Антонио Льоренте дает совсем другие цифры: Торквемада якобы виновен в том, что 10220 человек погибли на костре, 6860 было сожжено заочно (то есть чучела или портреты), и 97321 человек был подвергнуты конфискации имущества, тюремному заключению, изгнанию со службы и прочим репрессиям. Итого пострадали 124401 человек в общей сложности. При этом Льоренте путается с датами, уверяя, что Торквемада был Великим инквизитором не 15, а 18 лет, и признается, что для подсчета «прибегает к методу приближения» — что это за метод такой, он объяснить не удосужился, и так сойдет.

Современный русский исследователь Сергей Нечаев в книге «Торквемада», вышедшей в серии «ЖЗЛ» в 2010 году, отмечает:

«Карл Йозеф фон Хефеле в своей книге о кардинале Хименесе по этому поводу рассуждает следующим образом: «Первые фундаментальные данные, из которых исходит Льоренте, — это цифра в две тысячи жертв, которые он называет, ссылаясь на авторитет Марианы, в качестве сожженных в Севилье в первый год работы инквизиции, то есть в 1481 году. К счастью, у нас тоже есть под рукой «История Испании» этого знаменитого иезуита… Мариана говорит, что при Торквемаде было сожжено две тысячи человек. А в каком году, согласно Льоренте, Торквемада впервые начал исполнять обязанности великого инквизитора? В 1483-м. Понимается ли сейчас, что этот историк, говорит о двух тысячах жертв лишь в 1481 году, тогда как Мариана называет эту цифру за весь период деятельности Торквемады, который в 1481 году еще не был инквизитором? Правда состоит в том — и Льоренте мог бы знать это. — что две тысячи смертных приговоров, о которых идет речь, распространяются на много лет и на все трибуналы инквизиции королевства при Торквемаде, то есть на пятнадцатилетний период».

<���…>

Цифру две тысячи называют немало авторов. Это и Августин Боннетти (Annales dephilisiphie chretienne, 1863), и Филарет Шаль (Voyages d'un critique atraversla vie et les livres, 1868), и Джеймс Крейги Робертсон (History of the Christian churc h, 1873), и Мэлаки Мартин (Jesus now, 1973), и Стив Лак (Philip's world history encyclopedia, 2000), и Тоби Грин (Inquisition: the reign of fear, 2009), и многие-многие другие.

Даже проеврейский историк Генрих Грец в своей «Истории евреев» соглашается с этим. Некоторые же утверждают, что две тысячи человек — это число сожженных еретиков в период с 1481 по 1504 год, то есть до смерти королевы. Изабеллы, а это гораздо больший отрезок времени, чем тот, когда Томас Де Торквемада возглавлял испанскую инквизицию».

Словом, продолжающиеся уже несколько столетий жуткие разговоры о тирании испанской инквизиции и сожжении оной всего и вся, находившегося в зоне досягаемости, <���несколько преувеличены». Однако разговор у нас идет не только и не столько о числе жертв Торквемады, а о возникновении <���черной легенды» и ее основателях — марранах.

До изгнания сефардов из Испании в их руках было сосредоточено огромное количество собственности. Это не только земля, здания, предприятия или лавки — добавим сюда банки, ростовщические конторы, контроль за финансовыми потоками. И вот Фердинанд с Изабеллой ставят сефардов перед выбором: или крестись, или уезжай, перед этим распродав имущество. Заметим, что через двадцать лет сефардов ровно по тем же обвинениям в криптоиудаизме изгнали из приютивших их Португалии и Наварры — кастильский урок усвоен не был.