Джудит Херрин - Византия. Удивительная жизнь средневековой империи

Согласно определениям евнухов, данным св. Матфеем (19: 12), «есть скопцы, которые из чрева матери родились так, и есть скопцы, которые оскоплены от людей, и есть скопцы, которые сами сделали себя скопцами для Царства Небесного», некоторые христиане пытались обуздать свои сексуальные потребности самокастрацией. Но I Вселенский собор в Никее в 325 г. издал канон против самокастрации: христиане, которые хотят избрать религиозную карьеру, должны бороться с искушениями плоти и контролировать свою похоть аскетической дисциплиной. Византийская церковь, однако, принимала кастратов и в ряды священнослужителей, и в монахи. Евнухи становились константинопольскими патриархами и святыми. Это говорило о том, что кастратам вовсе не был закрыт путь к высшим должностям в церковной иерархии, равно как они не лишались возможности достичь большой святости. Евнухи – священнослужители и монахи – часто играли важную роль в женских монашеских общинах, где выполняли освящение хлеба и вина по воскресеньям. В некоторых епархиях считалось, что все священники, имевшие доступ в женский монастырь, должны быть евнухами. И наоборот, некоторые мужские монастыри закрывали доступ для евнухов, полагая, что они представляют собой искушение для монахов.

Кастрация всегда считалась унизительной процедурой, и свободные граждане Римской империи испытывали к ней обоснованное отвращение, так что евнухами становились в основном неримляне. Как правило, ими являлись рабы, захваченные во время военных действий. В VI в. Кодекс Юстиниана сделал операцию кастрации незаконной в пределах империи. Военнопленных часто кастрировали на границе и только потом привозили в Византию, чтобы удовлетворить спрос на «безопасных» слуг. Прокопий отмечает, что район Абазгия (Абхазия) считался источником евнухов, например, оттуда был придворный Евфрат (Афрат), впоследствии ставший дипломатом. Позднее скифские, арабские и балканские пленные кастрировались и продавались на невольничьих рынках богатым византийцам. Слуги-евнухи имелись в большинстве богатых домов, где они прислуживали женщинам, учили детей и выполняли всевозможные посреднические миссии. Святые Ирина Хрисоволанская и Евфросинья Младшая использовали слуг-евнухов для общения с родственниками и с императорским двором.

Исламская экспансия существенно увеличила потребность в рабах и евнухах для работы в халифате – следовало найти новые источники. Периодические ссылки на невольничьи рынки в Риме и Венеции указывают на существование такой торговли на территории Западной Римской империи, а возросшее число евнухов из Пафлагонии, что на Черноморском побережье центральной части Малой Азии, отражает новое направление в Византии, шедшее вразрез с законом. Никита из Пафлагонии, который служил при дворе императрицы Ирины в VIII в., был одним из первых в длинной череде молодых людей из этого региона, которых кастрировали в собственных семьях. В отличие от предыдущих евнухов-неримлян эти являлись свободными и говорили по-гречески; их семьи желали, чтобы юноши получили работу в Большом дворце или в византийской церкви. В X в. Лиутпранд Кремонский объяснил, как все происходило. Операция по созданию «евнухов, которым удаляли и яички, и пенис… выполнялась торговцами… которые увозили мальчиков в Испанию и получали огромный доход». Вопреки физическим трудностям, те, кто выживали, впоследствии доживали до глубокой старости. Их можно было узнать по более длинным, чем обычно, конечностям. Рынок в Вердене, что в Северной Франции, развился, чтобы обеспечить потребность в рабах в исламских странах, таких как халифат Омейядов в Испании, где евнухи ценились очень высоко. Несмотря на неоднократные папские декреты, запрещавшие такую торговлю, христианские купцы не желали отказываться от очень прибыльного бизнеса и продолжали захватывать, кастрировать и продавать молодых людей, которые часто являлись христианами. На женщин тоже был высокий спрос – в гаремы исламских вельмож. Захватывающие приключения людей, взятых в плен пиратами и проданных в рабство, – популярная и на востоке, и на западе тема средневековых эпосов и романтических историй.

В 949 г., когда Беренгар, король Северной Италии, отправил Лиутпранда с первой дипломатической миссией в Константинополь, он не снабдил своего посланника соответствующими подарками. Лиутпранд, отец и дед которого раньше служили посланниками в Византии, вспомнил их совет и купил нескольких евнухов: «Я преподнес ему [Константину VII] девять прекрасных кирас… два серебряных позолоченных котелка… и, что оказалось для императора ценнее всего остального, четырех carzimasia ; это греческое название молодых евнухов». [30] Liutprand of Cremona, The Enbassy to Constantinople and other Writings, tr. F. A. Wright (London, 1930); repr. (London, 1993). P. 154.