Джудит Херрин - Византия. Удивительная жизнь средневековой империи

Такой механизм также помогал привлечь всех высокопоставленных чиновников, гражданских и военных, а также иностранцев ко двору в сердце столицы. Процесс теснее интегрировал их в имперскую систему управления и имел дополнительное преимущество – укрепление придворной иерархии и центральной бюрократии. В 950 г. Лиутпранд Кремонский, итальянский посол при константинопольском дворе, наблюдал за выдачей годовой платы придворным. Его описание подтверждает важность государственной службы в Византии. Событие начиналось в Пальмовое (Вербное) воскресенье и продолжалось три дня: «Был принесен стол… на котором лежали пакеты с деньгами, увязанные в мешки, согласно вознаграждению каждого человека, сумма была написана снаружи на мешке… первым вызвали дворцового маршала, который вынес свои деньги не в руках, а на плечах, вместе с четырьмя плащами. После него настала очередь командующего армией и адмирала флота…» [28] Liutprand of Cremona, The Enbassy to Constantinople and other Writings, tr. F. A. Wright (London, 1930); repr. (London, 1993). P. 156.

После того как они унесли свои мешки с золотом, раздача продолжилась. Теперь золото выдавалось патрициям, имевшим не такие высокие посты. Когда Константин VII поинтересовался, понравилась ли послу церемония, тот удачно сравнил себя с богачом в аду, терзаемым видом отдохновения Лазаря. После этого император прислал Лиутпранду фунт золота и роскошный плащ.

Царьград – город Константина – привлекал множество чужеземцев, которые приезжали продавать и покупать, что стимулировало средневековое коммерческое возрождение империи. Золотые изделия и шелка привлекали купцов, школы – учеников, церкви, мощи и иконы – паломников. Имперская администрация создавала рабочие места, а смешанное общество предоставляло больше возможностей, чем любое другое в Средиземноморье. В исламском мире были города крупнее – например, Багдад, да и рынки больше. Но Константинополь не имел соперников в христианском мире. Для сирийских, русских и венецианских купцов, которые часто жили в столице много месяцев, она оставалась надежной гаванью, вокруг которой была сосредоточена вся экономическая жизнь. Каждая группа размещалась в конкретном районе, где имелись нужные религиозные учреждения: арабские купцы молились в своих мечетях, иудеи – в синагогах, а западные купцы – в своих церквах. Все было предусмотрено городским эпархом, который поддерживал закон и порядок.

В 992 г. Василий II даровал венецианцам снижение базового налога на суда, входившие в Дарданеллы, с 30 до 17 золотых солидов, тем самым предоставляя им более благоприятные условия, чем местным торговцам или купцам других национальностей. Причина такого предпочтения заключалась в том, что Венеция также обязалась оказать империи военную помощь против ее врагов, перевезя византийские войска через Адриатику для военной кампании в Южной Италии. Многие считали такую привилегию ударом по местным купцам, которые были обязаны выплачивать полный налог, но поступок императора можно трактовать и по-иному: Василий хотел, чтобы западные купцы продолжали использовать Константинополь как свой главный рынок. То, что император давал, можно было легко отнять, и в XII в. привилегии венецианцев отозвали по политическим причинам. Когда византийские купцы лишились возможности успешно конкурировать в международных перевозках грузов, они вернулись к менее доходному делу – к их перевозке между портами Эгейского моря, а некоторые достаточно разбогатели, чтобы купить себе должности и титулы.

В Венеции существовал другой подход к торговле – как к источнику силы и процветания. Для маленького города-государства торговля являлась жизненной необходимостью, вызванной обстоятельствами. Его жители были вынуждены торговать морем, чтобы выжить, и они сделали судостроение и морскую торговлю основой своей жизни. Венецианский сенат обеспечил защиту торгового флота вооруженными кораблями, в результате чего стала процветать торговля рабами, солью и лесом со всеми частями мусульманского мира и Византией. В империи дела обстояли с точностью до наоборот. Люди были уверены, что служба и инвестиции в развитие землевладения – самый надежный способ заработать состояние, и не занимались торговой деятельностью. Купцов всячески ограничивали и контролировали, что сдерживало их инициативу. Империя пренебрежительно отнеслась к местному рыболовному флоту и заставила его дать капитанов, моряков и оснастку для военных экспедиций. В конце XII в. даже монахи на горе Афон были ограничены во вместимости судов для транспортировки в Константинополь зерна из своих владений.