Владимир Трут - Дорогой славы и утрат. Казачьи войска в период войн и революций

Обеспокоенные усилением различной оппозиционной пропаганды среди казаков, особенно среди фронтовиков, делегаты круга постановили лишать казачьего и офицерского звания «...за внесение раздора и смуты в казачьи части» [325]. На заседании круга 3 октября казачьего звания были лишены и исключены из войска есаул А.Г. Нагаев, Т.И. Седельников и ряд других «раскольников».

III съезд Уссурийского казачьего войска, проходивший 3–14 октября, уделил внимание обсуждению наиболее важных вопросов внутренней жизни войска. Прежде всего его участники приняли постановление о сохранении казачьего звания [326]. Причем каких-либо существенных противоречий и инцидентов по данной проблеме среди делегатов не возникло. Ряд ораторов настаивали на решительных действиях по противодействию «анархии и разрухе». На съезде принимается решение о безусловной необходимости участия Уссурийского войска в деятельности общероссийского Союза казачьих войск [327].

В рассматриваемый период политическая ситуация в стране продолжала осложняться. По мнению правительства, одной из реальных и значимых сил, на которую оно могло рассчитывать, являлось казачество. Неслучайно, что именно в это время официальная пресса начинает превозносить казаков как «опору порядка» [328]. Предпринимаются и конкретные действия по стягиванию казачьих частей к окрестностям столицы. Керенский лично отдает секретный приказ о немедленном сосредоточении частей 3-го конного корпуса в районе Павловск – Царское Село – Гатчина – Петергоф, якобы для его отправки в Финляндию. Но, по свидетельству командира корпуса генерала П.Н. Краснова, дислокация его полков указывала на истинную цель Керенского – удар по Петрограду [329]. К тому же еще в начале сентября командующий Петроградским военным округом генерал Теплов в разговоре с Красновым прямо сказал, что важнейшей задачей корпуса является разгром Петроградского Совета [330].

Правительство по-прежнему продолжало видеть в казаках послушных исполнителей любых его приказов и рассчитывало использовать их в случае необходимости в своих целях. Так же смотрело на казаков и армейское командование. И казачьи части и подразделения наиболее активно использовались для борьбы с дезертирами и взбунтовавшимися солдатскими полками. При этом им упускался из виду факт существенного изменения настроений подавляющего большинства армейского казачества. Значительно повлияли на сознание казаков корниловские события и их последствия. Так, один из армейских казачьих делегатов Всероссийского демократического совещания в своем выступлении 16 сентября, говоря о настроениях казаков-фронтовиков, отмечал, что «ни в коем случае казачество не пойдет за Корниловым на демократию. Казачество крайне возмущено несением полицейской службы и протестует против постоянного назначения наших частей в роли усмирителей» [331]. Такие же настроения отмечались и в армейских сводках. В одной из сентябрьских сводок, секретной «Сводке сведений о настроении действующей армии» говорилось об отказе некоторых казачьих частей Юго-Западного фронта, в частности 2-го Запорожского полка 1-й Кубанской казачьей дивизии, выполнять приказы «по поддержанию порядка» [332]. Чуть позже другая сводка зафиксировала, что в находившихся на Западном фронте Сибирской и Уральской казачьих дивизиях «...замечается сильное недовольство многочисленными нарядами на военно-милицейскую службу, причем 6-й полк (Уральский. – В. Т. ) вынес постановление, в котором ходатайствует о посылке его в окопы (!) и освобождении от милицейской службы» [333]. Постепенно подобные настроения становились доминирующими в среде фронтового казачества. Они, естественно, самым непосредственным образом начинали сказываться на его позициях и поведении.

В сентябре 1917 года существенно активизировалась практическая работа организаторов «Юго-Восточного союза казачьих войск», которая вступала в свою завершающую фазу. Целью союза по-прежнему провозглашалось объединение казачества региона и отстаивание общеказачьих интересов.

Проблема политической и организационно-практической деятельности казачьих лидеров в направлении развития федеративных отношений казачьих областей с центральной властью и их вполне отчетливое стремление к созданию на территориях казачьих войск федеративных образований со значительными правами рассматривалась и на заседаниях проходившего в сентябре в столице Всероссийского демократического совещания. Были высказаны различные суждения, во многих содержались призывы к внимательному и всестороннему обсуждению столь непростой проблемы, также сквозили тревога и озабоченность. Причем на первом плане были не сложности национально-государственного устройства страны, его возможные перспективы, а аспекты сугубо политические. И это было вполне в духе того периода времени. Как заявил в своем выступлении на одном из заседаний есаул А.Г. Нагаев, «...за федерацией часто цепляется реакция» [334]. Поэтому, по его мнению, данный вопрос должно было решать только Учредительное собрание [335].