Лев Поляков: История Антисемитизма. Эпоха Веры.

Глава еврейской делегации разрыдался, поклялся, что гетто не имело никакого отношения к кампании в прессе, а также напомнил о лояльности евреев в революционный период 1848-1849 годов. Папа смягчился: «Разве я мог оттолкнуть ребенка, который хотел стать христианином?, воскликнул он, – К тому же, если бы у этих Мортара не было христианской служанки, ничего бы не случилось». (Иными словами, во всем были виноваты сами евреи!) В конце аудиенции представитель евреев заявил: «Если бы вы знали, Ваше Святейшество, как мы сожалеем об этой ядовитой полемике, в которой мы хорошо видим стремление удовлетворить политические страсти!» Довольный Пий IX позволил делегатам поцеловать себе руку. Он уже отдал приказ полиции следить за тем, чтобы в еврейских семьях не было христианских слуг; кроме того, он велел, чтобы ребенок Мор-тары совершил прогулку по римскому гетто в обществе священника. О положении в гетто незадолго до его упразднения свидетельствует прошение, направленное еврейской общиной римскому понтифику в начале 1870 года, с просьбой разрешить расширение еврейского квартала и облегчить запреты, продолжающие давить на его обитателей. «Здесь мало воздуха и света, а на многих улицах солнце бывает очень редко или вообще никогда не появляется». Что касается обитателей этих улиц, «это носильщики, тряпичники, продавцы спичек, посыльные, торговцы старой обувью, водоносы и ничто другое». Описав нищету и скученность гетто, подписавшие петицию, «постоянно благословляющие Ваше имя с бьющимся сердцем и слезами на глазах», восклицали: «Выслушайте нас, Святой Отец, и пусть дети Израиля узнают о новых плодах вашего благородства, прочно связанного с Вашим бессмертным именем!» Через несколько месяцев в Рим вошли войска Виктора-Эммануила и светская власть папы была упразднена. Гетто просуществовало еще полтора десятка лет, пока санитарные власти города не добились переселения его обитателей и разрушения его трущоб. В наши дни туристы могут посетить этот квартал, обойти живописные торговые улицы на берегу Тибра, где все еще преобладают еврейские магазинчики, удивиться зрелищу, которого больше нет нигде в Европе, а именно малолетним еврейским нищим на ступенях синагоги… (Речь идет о 1950х годах,- прим. ред.) Для периода 1788- 1887 годов существуют точные статистические данные о динамике населения гетто. За эти сто лет произошло 13 771 рождение и 9 994 смерти, между двумя переписями 1809 и 1882 годов население возросло с 3 076 до 5 429 человек. В XIX веке ни одна другая община Италии не знала столь быстрого роста: гетто, где сконцентрирована еврейская нищета, проявило гораздо большую жизнеспособность, чем другие древние центры, в том числе Венеция и Ливорно, Флоренция и Триест. Само собой разумеется, что в подобных делах следует учитывать местные условия, рост или упадок городов, также как и миграционные потоки евреев. К тому же, во всех странах мира еврейская беднота всегда была более плодовитой, чем состоятельные еврейские слои. В столь серьезном вопросе следует воздержаться от поспешных упрощенных выводов. В Италии, как и в других западных странах, автохтонные евреи, эмансипированные и обуржуазившиеся, склонялись к мальтузианству, и их число сокращалось в ту самую эпоху, когда под властью обветшавшей христианской теократии в Риме их число умножалось в условиях подневольного существования. Отсюда каждый может извлечь выводы по собственному усмотрению.