Геннадий Левицкий - В плену страстей. Женщины в истории Рима

Клавдий «из любви к дочери с тем большей готовностью прислушивается к этим наветам о будущем зяте». Силану объявляют, что брак с Октавией не состоится, его исключают из сенаторского сословия и принуждают сложить с себя преторские полномочия. Безвинно пострадавший юноша, лишившийся по лживому обвинению всего, покончил жизнь самоубийством в день свадьбы Клавдия и Агриппины. Так кровью был отмечен день, когда Агриппина стала императрицей.

Кровавые следы Агриппина будет оставлять весьма часто. Кроме того, что новая императрица безумно желала властвовать, она отличалась исключительной мстительностью. Луцию Силану — не вовремя расставшемуся с жизнью — Агриппина отомстить не могла; отплатила его сестре: красавица Юния Кальвина была изгнана из Италии.

Как мы помним, в числе соперниц в борьбе за ложе Клавдия была Лоллия Паулина. Императрица обвинила ее в обращении к халдеям и магам; якобы с помощью колдовства Лоллия пыталась приворожить Клавдия. Не беда, что колдовство не дало результата: невезучую конкурентку приговаривают к высылке из Италии с конфискацией имущества. Но Агриппине и этого мало — «к Лоллии отправляют трибуна, дабы он принудил ее к самоубийству».

Агриппина очень строго следила за моральным обликом мужа: чтобы вызвать бешенство императрицы, достаточно было женщине с миловидной внешностью появиться около Клавдия. «Было подстроено осуждение и женщине знатного рода Кальпурнии, красоту которой похвалил принцепс, сделав это безо всякого любострастного чувства и в случайной беседе, что несколько сдержало гнев Агриппины, и она не дошла до крайних пределов мщения».

Сестра первого мужа Агриппины — Лепида — вызвала недовольство императрицы заботой о Нероне. «Лепида завлекала его юношескую душу ласками и щедротами, тогда как Агриппина, напротив, была с ним неизменно сурова и непреклонна: она желала доставить сыну верховную власть, но терпеть его властвование она не могла».

«Обвинили Лепиду в том, что посредством колдовских чар она пыталась извести жену принцепса и что, содержа в Калабрии толпы буйных рабов, нарушала мир и покой Италии». По этому наспех придуманному обвинению тетку Нерона осудили на смерть.

Агриппина совершенно открыто уничтожала тех, кто был ей не по нраву. Императрице все прощали, потому что она была дочерью боготворимого Римом Германика. Увы! Нередко бывает, что природа, отдав все благородному гению, отдыхает на детях или, того хуже, порождает чудовищ. Римляне не постигли эту истину, они продолжали поклоняться дочери Германика и его внуку.

Брак Клавдия с Агриппиной, по утверждению Тацита, «явился причиной решительных перемен в государстве: всем стала заправлять женщина, которая вершила делами Римской державы отнюдь не побуждаемая разнузданным своеволием, как Мессалина; она держала узду крепко натянутой, как если бы та находилась в мужской руке. На людях она выказывала суровость и еще чаще — высокомерие; в домашней жизни не допускала ни малейших отклонений от строгого семейного уклада, если это не способствовало укреплению ее власти. Непомерную жадность к золоту она объясняла желанием скопить средства для нужд государства».

Наслаждаясь властью, Агриппина не забывала и о будущем. Клавдий уже далеко не молод, и после его смерти самое большое в мире наследство — Римская империя — должно перейти к Британику. Естественно, Агриппина не могла допустить подобного.

На помощь опять пришел Паллант — ее преданный любовник, устроивший небывалую для Рима свадьбу племянницы и дяди. Тацит пишет: «Паллант всячески увещевал Клавдия подумать о благе Римского государства, о том, чтобы было кому поддержать Британика, пока он еще в отроческом возрасте. Ведь и при божественном Августе, невзирая на то, что он располагал опорою в лице внуков, были в силе и пасынки; да и Тиберий, имея родного сына, принял Германика в лоно своего семейства; так пусть же и он, Клавдий, приблизит к себе юношу, готового взять на себя часть лежащих на нем забот. Убежденный этими доводами, Клавдий предпочел собственному сыну Домиция, который был тремя годами старше Британика…»

Таким образом, в 50 году Клавдий усыновил Луция Домиция; согласно этому акту сын Агриппины получил имя Нерон. Одновременно Агриппина была возвеличена титулом Августы. Следующим шагом стала женитьба Нерона на дочери Клавдия — Октавии (в 53 году).