А. Булгаков - «Святая инквизиция» в России до 1917 года

Борьба за потребителя уже тогда находила утонченные формы, и в этой борьбе национальностей не существует. Заканчивается отчет не очень оптимистично: «Целые селения, отвыкая от посещения богослужений.., охладевают к вере и церкви» [60] Всеподданнейшие Отчеты.., 1884 год. . Приходит унылая мысль о том, что «могущества нравственной власти» как бы и не было.

«Преосвященный Смоленский пишет, что при обозрении церквей ему доводилось наблюдать такие случаи, что крестьяне, встречая его с домашними своими иконами, не могли сказать, какой святой изображен на иконе, кто был Николай чудотворец, как имя Божией Матери и пр. О том же свидетельствует и преосвященный Херсонский, говоря, что в некоторых уездах его епархии недостаток религиозного просвещения граничит иногда с совершенным незнанием самых главных, основных начал христианской веры и нравственности; многие, именующиеся христианами, не имеют никакого понятия об Иисусе Христе, даже лика Его не различают» [61] Там же, 1885 год. .

Вызывает недоумение признания преосвященных в религиозном невежестве православных верующих. Ведь речь шла не о богословских знаниях, а об элементарных понятиях. Но может быть, мы спекулируем на частных случаях? Вот выдержка из книги Г. М. Калинина «Реформы веротерпимости на пороге XX века и состояние государственной церкви в России»:

«Не было «веры» как личного, своего, как внутреннего убеждения… Тут и старое язычество, и византийские, чисто от греков, и национальные особенности, а Евангелия и небесных заветов Христовых — всего менее… Божию Матерь, считая по высокочтимым иконам, троили и четверили, называя (при вопросе) «сестрами» «Матушку Владимирскую Божию Матерь», «Матушку Казанскую Божию Матерь», «Матушку Иверскую Божию Матерь». Мы уверены, из опросов мы точно знаем, что попади эти слова в глухую деревню, и сотни баб, мужиков и ребятишек подымут с недоумением голову: «А как же? Разве же не три их? Вестимо — три».

Некоторые праздники и храмы в честь праздников, приуроченных к частнейшим событиям византийской городской хроники, выступили совершенно в ряд и даже вперед — перед храмами и праздниками евангельского содержания. «Храм Спасителя» мы сумеем сразу назвать только один: это в Москве, в память войны двенадцатого года. А храмы «Покрова Пресвятой Богородицы» есть в каждом губернском городе; «Козьмы и Дамиана» — тоже. Ни в каком из четырех Евангелий, т.е. во всем каноническом Евангелии, нет рассказа о введении Пресвятой Богородицы во храм. Между тем в одном Петербурге — и «Введенская церковь», и «Введенская улица», и даже «Введенская гимназия». Очевидно — это религиозный быт. А вот в быт не вошла ни нагорная проповедь, ни притча о мытаре и фарисее, о сеятеле и зернах; решительно «православие» сползло с евангельской первоосновы, с евангельского центра куда–то совершенно в сторону, куда–то к апокрифам и отчасти даже, если вспомним «Параскеву–Пятницу», к небылицам, невероятностям и вымыслам. Все нравственные идеалы, принесенные на землю Христом, при это сползании с первоосновы, пропали для русского народа» [62] Калинин Г. М. Реформы веротерпимости на пороге XX века и состояние государственной Церкви в России. Нижний Новгород, 1905, с. 61–62. .

Мы не знаем, кем был автор этой книги, но совершенно очевидно, что здесь не придумано ничего.

«По заявлению Донского архиепископа, на Донские ярмарки привозят из других губерний множество поддельных свечей. Дешевизна их соблазнительно действует на простой народ» [63] Всеподданнчейшие Отчеты.., 1886 год. .

Поддельные церковные свечи изготавливались из суррогата, отчего они и коптили, и сгорали быстро. Но нам здесь видится иное: простолюдинам было обременительно покупать хотя и качественные свечи, но дорогие. А без свечей — народ был так научен — молиться было нельзя.

По стране распространялся христианский рационализм. Проклятия, возглашаемые с церковных амвонов, действовали малоэффектно. Очередной миссионерский Съезд в Москве признал желательным (лучше сказать — необходимым): а) ввести в круг предметов, преподаваемых в духовных академиях, обличение вероучений существующих и распространяющихся в России рационалистических сект и расширить программу по предмету учения о расколе в духовных семинариях, включая в эту программу и обличение вышеупомянутых сект (приводились названия); б) учредить особую спецшколу для подготовки миссионеров против рационалистических сект.