Дмитрий Калюжный: Другая история Российской империи. От Петра до Павла [= Забытая история Российской империи. От Петра I до Павла I]

Ну, и где же в этой истории последовательное развитие военно-морской техники и тактики? Нет их, а есть одно только перескакивание от лучшего к никакому, а потом к худшему. Можно было бы поверить, если бы история показывала нам такое явление на локальном уровне: скажем, греки, победив римлян, подписали бы с ними какой-нибудь античный Версальский договор, ограничивающий права римлян на использование флота. Но поступательное развитие военной науки прекратилось ВЕЗДЕ! Это противоречит всем законам эволюции, и выглядит полной нелепостью.

Ограничимся этим небольшим примером, и вернёмся к рассмотрению законов «пошаговой» эволюции. Разумеется, действительность всегда была значительно сложнее, чем оно описано в нашей схеме. Надо ещё учитывать «ветвление», когда параллельно шло несколько процессов в разных областях человеческой деятельности, и каждый из них находился в разной фазе эволюции; а зачастую развитие шло в разных местах по разным траекториям. Этим, кстати, объясняется, почему столь разительно не похожи культуры народов — они возникли в результате сходных процессов, но в различных условиях.

И для каждого периода истории каждого народа любой территории мы можем найти сложившуюся к данному (то есть изучаемому) моменту культуру , которая представляет собой весь комплекс приёмов выживания сообществ: производственные и бытовые правила, мораль и этику, язык и верования, иерархичность и искусство. Кажется, именно об этом следующие слова В. О. Ключевского:

«Исторический процесс вскрывается в явлениях человеческой жизни, известия окоторых сохранились в исторических памятниках или источниках. Явления эти необозримо разнообразны, касаются международных отношений, внешней и внутренней жизни отдельных народов, деятельности отдельных лиц среди того или другого народа. Все эти явления складываются в великую жизненную борьбу, которую вело и ведёт человечество, стремясь к целям, им себе поставленным. От этой борьбы, постоянно меняющей свои приёмы и характер, однако, отлагается нечто более твёрдое и устойчивое: это — известный житейский порядок, строй людских отношений, интересов, понятий, чувств, нравов. Сложившегося порядка люди держатся, пока непрерывное движение исторической драмы не заменит его другим. Во всех этих изменениях историка занимают два основных предмета, которые он старается разглядеть в волнистом потоке исторической жизни, как она отражается в источниках. Накопление опытов, знаний, потребностей, привычек, житейских удобств, улучшающих, с одной стороны, частную личную жизнь отдельного человека, а с другой — устанавливающих и совершенствующих общественные отношения между людьми, — словом, выработка человека ичеловеческого общежития — таков один предмет исторического изучения. Степень этой выработки, достигнутую тем или другим народом, обыкновенно называют его культурой, или цивилизацией; признаки, по которым историческое изучение определяет эту степень, составляют содержание особой отрасли исторического ведения, истории культуры, или цивилизации. Другой предмет исторического наблюдения — это природа и действие исторических сил, строящих человеческие общества, свойства тех многообразных нитей, материальных и духовных, помощью которых случайные и разнохарактерные людские единицы с мимолётным существованием складываются в стройные и плотные общества, живущие целые века. Историческое изучение строения общества, организации людских союзов, развития и отправлений их отдельных органов — словом, изучение свойств и действия сил, созидающих и направляющих людское общежитие, составляет задачу особой отрасли исторического знания, науки об обществе, которую также можно выделить из общего исторического изучения под названием исторической социологии. Существенное отличие её от истории цивилизации в том, что содержание последней составляют результаты исторического процесса, а в первой наблюдению подлежат силы и средства его достижения, так сказать, его кинетика. По различию предметов неодинаковы и приёмы изучения».

И всё же, сколь ни различны эти «предметы» — историческая социология и история цивилизации, то, что у науки получилось в итоге, можно смело назвать не более, как оформленной в литературном виде политической историографией. «Накопление опытов, знаний, потребностей, привычек, житейских удобств, улучшающих, с одной стороны, частную личную жизнь отдельного человека, а с другой — устанавливающих и совершенствующих общественные отношения между людьми» , — пишет Ключевский. И где же «накопление знаний»? где «совершенствование отношений»? — традиционное деление истории на великую античность, «тёмные века» и наивное Средневековье ничего этого не показывает. Что-то не так-с!