Евгений Понасенков - Правда о войне 1812 года

Горячий поклонник Кутузова Сергей Иванович Маевский рассказывал, что «получив на подпись 20 бумаг, фельдмаршал утомился на десяти подписях». Другие очевидцы поведения 65 летнего фельдмаршала, как генерал Николай Николаевич Муравьев возмущались:

«Кутузов мало показывался, много спал и ничем не занимался». [35] Там же.

28 ноября гвардейский офицер А. В. Чичерин записал в дневнике:

«Сейчас меня очень тревожит тяжелое положение нашей армии: гвардия уже двенадцать дней, а вся армия целый месяц не получает хлеба. Тогда как дороги забиты обозами с провиантом и мы захватываем у неприятеля склады, полные сухарями».

Генерал Николай Николаевич Муравьев свидетельствует:

«Ноги мои болели ужасным образом, у сапог отваливались подошвы, одежда моя состояла из каких-то синих шаровар и мундирного сюртука, коего пуговицы были отпороты и пришиты к нижнему белью; жилета не было и все это прикрывалось солдатской шинелью с выгоревшими на биваке полами, подпоясался же я французскою широкою кирасирскою портупею, поднятою мною на дороге с палашом, которым я заменил мою французскую саблю…». [36] Васильев И. Н. Указ. соч., с. 217.

Тот же Вильсон продолжает:

«Армия была весь нынешний день без пищи, и я боюсь, что то же случится и завтра, потому что фуры с провизией оставлены весьма в дальнем расстоянии; но войска переносят всякую нужду с удивительным мужеством. Как жалко, что они имеют такого начальника, — что они должны лишиться того награждения, которого достойны по своей храбрости, что их страдания должны умножиться без всякой нужды и что столь много крови должно быть ещё пролито для одержания частных успехов, когда вся и полная добыча в руках их уже находилась. Теперь-то фельдмаршал пожалеет о потерянных им случаях; теперь-то венцы совершенной победы, упущенные при Малоярославце, при Вязьме и при Красном, будут мелькать в глазах людей, ослепленных невежеством.

Когда-то фортуне угодно будет доставить нам новый случай совершить без опасности или без потери в один день все то, что стоило стольких слез, стольких сокровищ и жизни столь многих храбрых воинов?

…И если бы только Светлейший пробудился ото сна, могли бы захватить Ренье и его 11 000, которые ещё не дошли до Варшавы; однако он не способен на это, и мы, скорее всего, опять увеличим список чудесных избавлений неприятеля. Это злая платовская шутка. Было бы недурно для исторической правды изобразить Светлейшего глубоко спящим в своих дрожках, которые гонятся за Бонапартом!

Погода все ещё страшно холодная — 25° мороза. От русской армии почти ничего не осталось; я уверен, в строю сейчас не более 60 000 (учитывая фланговые корпуса — прим. Е. П.). В одном гвардейском батальоне всего 200 солдат. Мои драгуны, казаки и адъютанты все поголовно больны. Один из драгунов остался без ноги». [37] Роберт-Томас Вильсон. «Дневник и письма 1812–1813». СПб., 1995, с.244.

Надо заметить, что свидетельствам Вильсона нет основания не доверять: современникам и историкам войны он был известен не только как умный и наблюдательный офицер, автор нескольких книг по военной теории и русской армии, но и как честный и принципиальный человек: к примеру, в 1815 г. он принял деятельное участие в заговоре с целью освобождения из тюрьмы приговоренного вернувшимися к власти Бурбонами к смерти наполеоновского маршала Мишеля Нея. Вильсон был всего лишь наблюдателем при штабе Кутузова и никаких личных отношений ни до, ни после войны у них не было. Кроме того, приведенные документы были написаны непосредственно в ходе военных действий.

Ситуация усугублялась ещё и тем, что Кутузов был вынужден то и дело отсылать отряды на подавление крестьянских восстаний. Так было потоплено в крови выступление трех полков (7200 чел.) Пензенского ополчения, которые восстали против насилия, произвола и бесчеловечных наказаний со стороны офицеров. Всего, таким образом, по России была убита не одна тысяча ратников ополчения и крестьян. Сегодняшнее забвение этих ужасающих фактов вполне может объяснить одна характерная формула тов. Сталина: «Смерть одного человека — это трагедия, многих — статистика».

После окончания войны Кутузов сказал Ермолову, что «плюнул бы в рожу» тому, кто два-три года назад предсказал бы ему славу победителя Наполеона. [38] Троицкий, 2002, с. 7.

Современникам событий «заслуги» фельдмаршала были известны. К примеру, когда после смерти Кутузова, его дочери, оказавшись в тяжелом материальном положении, обратились к правительству за помощью, знаменитый создатель «военных поселений» Алексей Андреевич Аракчеев поставил на их прошении резолюцию: «Оставить без ответа». [39] Кутузов, 1989, с. 563.