Густав Эмар - Чистое сердце (Пограничные бродяги - 3)

Это оказалось не так легко: шалаш был унесен, дрова разбросаны в страшном беспорядке. Но техасцы - люди испытанные, издавна привыкшие к опасностям и трудностям жизни в прериях. Буря, вместо того, чтобы их ослабить, изнурить, наоборот, придала им если не храбрости, которой у них было в избытке, то силы и терпения.

Не унывая, они принялись за работу, и быстрее чем за два часа все разрушения, причиненные грозой, были исправлены настолько, насколько позволяли возможности. Опять были разведены костры и выстроен шалаш.

Если бы посторонний попал в это время в лагерь, он не мог бы предположить, что за несколько часов до того здесь пронесся такой ужасный ураган.

Ягуар поспешил переговорить с Джоном Дэвисом, которого со времени его прибытия видел только мельком и не успел обменяться ни словом. Когда восстановили порядок, он пригласил американца последовать за собой в шалаш.

- Позвольте мне, - ответил тот, - привести к вам трех моих товарищей. Я уверен, вы будете рады их видеть.

- Пожалуй, - ответил Ягуар. - Кто же они?

- Я не хочу, - сказал улыбаясь Джон Дэвис, - лишить вас удовольствия самому узнать это.

Молодой техасец не настаивал, он слишком хорошо знал бывшего работорговца, чтобы усомниться в нем.

Через несколько минут Джон Дэвис, как и обещал, вошел в шалаш с тремя товарищами. Ягуар вздрогнул от радости при виде вошедших и бросился к ним, протягивая руки.

Эти были Ланси, Квониам и Черный Олень.

- О! Слава Богу! - воскликнул техасец. - Наконец-то я вас вижу! Я уже не надеялся больше на ваше возвращение.

- Почему же? - спросил Ланси. - Так как, слава Богу, мы живы, то вы могли бы всегда ожидать нас.

- Столько событий произошло со времени нашего отъезда, столько несчастий нас постигло, столько наших товарищей погибло, что, не ничего не зная о вас, я боялся, что и вас нет в живых.

- Вы знаете, мой друг, - сказал американец, - нас долго не было, поэтому мы совсем не знаем, что здесь происходило со времени нашего отъезда.

- Я вам сейчас обо всем расскажу, но вначале спрошу вас об одном.

- Говорите.

- Где Транкиль?

- В нескольких милях отсюда, это он послал меня вперед, чтобы предупредить вас о нашем прибытии.

- Спасибо, - ответил задумчиво молодой человек.

- Это все, что вы хотели узнать?

- Почти, ведь вы, вероятно, не имеете известий о...

- Известий о ком? - перебил американец, видя, что Ягуар остановился.

- О Кармеле, - сказал тот наконец, делая над собой чрезвычайное усилие.

- О Кармеле? - воскликнул с удивлением Джон Дэвис, - а где мы могли их получить? Транкиль рассчитывает, наоборот, получить их от вас.

- От меня?

- Черт возьми! Вы лучше всех должны знать, как поживает девушка.

- Я вас не понимаю.

- Ведь это совершенно ясно. Я вам не буду напоминать, каким образом после взятия асиенды дель-Меските нам удалось спасти бедное дитя, которое этот негодяй так нагло захватил; я вам напомню, что в тот самый день, когда Транкиль и я по вашему приказу отправлялись, чтобы быть рядом с Чистым Сердцем, молодая девушка в присутствии вас была доверена капитану Джонсону с тем, чтобы тот проводил ее в Гальвестон, в дом одной уважаемой дамы, согласившейся ее приютить.

- Ну и что же?

- Как, и ну что же?

- Ну да, я это прекрасно знаю, не нужно мне об этом рассказывать. Все, что меня интересует - не получали ли вы известия со времени ее отъезда в Гальвестон?

- Но это невозможно, мой друг, откуда бы мы могли их получить? Вспомните, что мы шли по пустыне.

- Правда, - ответил молодой человек с глубоким разочарованием. - Я сумасшедший, простите меня.

- Но что с вами, мой друг? Откуда эта бледность, это беспокойство, которое я читаю в ваших глазах?

- А! - сказал он со вздохом. - Это потому, что если вы ничего не знаете о донье Кармеле, то я получил о ней вести.

- Вы, мой друг?

- Да, я.

- Вероятно, уже давно?

- Нет, только вчера, - ответил он, горько усмехаясь.

- Тогда я вас не понимаю.

- Ну, так слушайте. То, что я вам расскажу, будет не длинно, но важно, я вам обещаю.

- Слушаю вас.

- Мы составляем, как вы, очевидно, знаете, арьергард армии освободителей.

- Да, я знаю, это и помогло мне найти вас по вашим следам.

- Поэтому не проходит дня, чтобы мы не обменялись несколькими пулями или несколькими сабельными ударами с мексиканцами.

- Продолжайте.

- Вчера - как видите, это было совсем недавно, прошло всего несколько часов - нас внезапно атаковали сорок мексиканских кавалеристов. Было около трех часов. Генерал Хьюстон с главными силами переправлялся через реку, у нас же был приказ сопротивляться до последней возможности, чтобы защитить переправу. Приказ этот был излишним; при виде мексиканцев мы бросились на них очертя голову, разгорелся бой. После минутной схватки мексиканцы были разбиты, отступили и обратились в бегство, оставив два-три трупа на поле битвы. У нас было слишком мало сил, чтобы преследовать врагов, а потому я дал приказ солдатам вернуться на свои места и сам приготовился сделать то же, но вдруг два беглеца - два мексиканских кавалериста - вместо того, чтобы продолжать бегство, остановились и, прикрепив свои платки к концам сабель, подали знак, что желают переговорить со мной. Я приблизился к этим солдатам, больше походившим на бандитов, и спросил, чего они хотят. Один из них, человек высокого роста, с суровым лицом, ответил мне: