Павел Шехтман - Пламя давних пожаров

Архивариус Бакинского окружного суда Нагибеков (татарин) передавал тому же Асланову:

«В среду, 9 февраля, около 3-х часов, губернатор князь Накашидзе едет по Николаевской улице; идут три армянина, в числе их подросток. На глазах у кн. Накашидзе татары нападают на армян, одного из них убивают на месте, подростка бьют прикладом. Сопровождавший кн. Накашидзе казак подлетает к татарам и отнимает берданку; тогда кн. Накашидзе кричит: „Отдай назад берданку!“»

Тер-Ованесянц:

«Подойдя к г. губернатору, я заявил ему, что нас окружают вооруженные татары, что наша жизнь в опасности и что нам необходимо оказать помощь, а именно дать несколько казаков, чтобы выбраться из означенного дома и пробраться и армянскую часть города, но губернатор рассердился на меня и сказал: „Вон! Убирайся к черту — не надоедай мне!“»

Татары, куда менее, чем армяне, развитые экономически, политически и культурно, с их патриархальным сознанием и традиционным мусульманским почтением к властям [7] «Скажи, пожалуйста, зачем армяне бунтуют? — с возмущением спрашивал переселившийся из Персии зажиточный татарин у русского журналиста. — Мы, мусульмане, очень тихий народ. Между собой бывают всякие недоразумения, убивают друг друга… Но бунтовать — никогда не бывает… Здесь, в России, хорошо: клопов нету, кола нету. Зачем бунтовать?» («С.О.», 28.8.1905) — казались идеально управляемыми и «благонадежными».

«„Недовольные“ и „активные элементы“, — констатировал международный нефтяной магнат и основатель знаменитой премии Э.Л. Нобель, — большей частью состоят у нас, в бакинском районе, из армян и русских. Татары являются спокойным и более реакционным элементом… На него административные органы и предпочли опереться в борьбе с „активными“ элементами.»

Итак, противовес был найден. Остальное было делом техники.

В 1903–1904 годах открыто готовились армянские погромы, по апробированному образцу погромов еврейских. Власти разоружали армян и снабжали оружием татар.

В Шуше уездный начальник — татарин — собрал местных татар и держал речь.

«Я слышал, — сказал он, — что вы припасаете оружие, чтобы защищать нас против армян избивать их, как врагов русского правительства. Благодарю вас за ваши верноподданнические чувства. Но пока нам ваша помощь не нужна. У нас есть войска». Татары, впрочем, тогда намек понимать отказались заявили: «Мы ничего не затеваем против армян: они наши добрые соседи». В Нухе пристав выражался прямее: «Знайте, что армяне обманывают вас, они — наши кровные враги. В Турции они занимаются избиением наших единоверцев. Они — враги султана. Вот почем, русское правительство преследует их»

Зловещие признаки были заметны давно. Еще во время волнений 1902 г., связанных с конфискацией церковных имуществ, «бакинские татары, — пишет В.Дорошевич, — с восточной наивностью предлагали местным администраторам: Позвольте, мы сами справимся с армянами! Замолчат!» «Восток признает только одно молчание — вечное» — добавляет Дорошевич. («Р.С.», 12.2.1905).

В 1903 году, после страшного еврейского погрома в Кишиневе, капитан парохода П-ов говорил собеседнику, опубликовавшему затем этот разговор:

— «Помяните мое слово… такая же резня будет предстоять весною на Кавказе.

— Позвольте… но там прежде всего слишком мало, евреев.

— Я говорю не о евреях, а об армянах. Но резня эта, впрочем, будет почище, чем в Кишиневе, где были только нападающие и не было вовсе защищающихся»

Слова капитана оказались пророческими.

В начале нашего века Баку жил бурной жизнью большого, быстро растущего, космополитического промышленного центра. На нефтепромыслах в Биби-Эйбате, Балаханах, Раманах работало более 50 тысяч человек. Это был своего рода нефтяной Клондайк. Как на дрожжах возникали грандиозные состояния. Из иностранных нефтяных магнатов, действовавших в Баку, особенно знаменито было имя Нобеля, из армянских — Манташева и Лианозова, из татарских — Тагиева. Этот последний, кроме промыслов, доходных домов и пароходов, владел также газетой «Каспий». (Редактором же «Каспия» был А. М-б Топчибашев, духовный отец татарских националистов, впоследствии — идеолог «Мусавата».)

Перепись 1903 г. зафиксировала в Баку и пригородах (не считая промыслов) 155,9 тысяч человек населения. 36,4 процентов из них составляли кавказские татары, 33,9 процента — русские и 17 процентов — армяне; всего же в городе жили представители около 20 национальностей (см. Энциклопедический словарь Гранат, т.4, ст. «Баку»). Армяне, по утверждению энциклопедии Брокгауза и Ефрона, держали в своих руках «большую часть торговли и многие нефтяные промыслы». Татары же составляли «основную массу чернорабочих,…но между ними немало также купцов и владельцев нефтяных промыслов» (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. СПб., 1891, т. На, стр.771). Рабочие на промыслах и заводах [8] Из числа «самодеятельных» (занятых в производстве) русских неграмотных было 35,4 процента, получивших начальное образование -31,9 процента, среднее — 2,3 процента и высшее — 1,2 процента. Армян: неграмотных — 41,3 процента, с начальным образованием — 23,5 процента, со средним — 2,6 процента, с высшим — 1,5 процента. Татар: неграмотных — 80,2 процента, с начальным образованием — 7,9 процента, со средним — 0,2 процента, с высшим — 0,1 процента. (См.: «Баку по переписи 22 октября 1903 г.». Баку, 1908, ч.1, отдел 2, стр.31) были всех национальностей. Однако места квалифицированных рабочих и служащих Занимали армяне и русские, как более образованные и развитые.