Павел Шехтман - Пламя давних пожаров

Шуша после погрома имела мрачный вид: «Наряду с вооруженными армянами и татарами встречаются на каждом шагу патрули солдат и казаков. В 7 ч. вечера на улицах Шуши уже нет никого; благодаря отсутствию городского освещения, над Шушою царствует зловещий мрак, и только тусклые огоньки в некоторых жилых домах говорят, что в городе есть еще живые люди…» (Татары не продавали армянам керосина — П.Ш.). В особенности тяжелое впечатление производит на зрителя центральная часть города. Тут огонь произвел полное опустошение, и там, где несколько дней тому назад гордо красовались 2-х — 3-х этажные каменные здания, теперь одни лишь развалины, обгорелые стены и груды всякого хлама. Тут толпой, видимо, руководили фанатизм, злоба и месть, и недаром. в храме красовались надписи на русском языке «христиане —…» (там же).

Столь же тяжелое впечатление произвели развалины Шуши и на другого корреспондента «Тифлисского листка», татарина, подписавшегося «Мамед». «Нужно иметь сердце кровожадного зверя, дикаря, чтобы решиться на такой поступок, и ангельское сердце, чтобы простить этот поступок», — говорит он о «подвигах» своих единоплеменников. Положение оставалось напряженным еще долго, почти год. Татары объявили армянам бойкот и не продавали ни хлеба, ни керосина. А поскольку житницей Шуши считался Агдам, среди армян начался голод. Наконец Такайшвили велел татарским купцам выделить армянам продовольствие, и те выделили… 50 пудов сахара. «Татарское население не посещает армянскую часть города, а армянское — татарскую — пишет Мамед в начале ноября 1905 года. — Почти ежедневно исчезают, Аллах, конечно, ведает, куда, армяне, а недавно под Шушой были убиты четыре армянина, собиравшие шишки… Для приобретения чего-либо в татарской части армяне посылают солдат. Но теперь и солдатам перестали продавать продукты, зная, что продукты покупают для армян» («Т.Л.» 4.11.1905). По поводу исчезновения людей никакого следствия не велось. Не велось и следствие об исчезновении 30 армян (в том числе женщин и детей) — пассажиров трех дилижансов, остановленных под Агдамом в начале сентября (после того, как Такайшвили много раз громогласно заявлял, будто спокойствие на тракте Евлах — Шуша полностью восстановлено), (см. «Н.О.», 1.12.1905). Три месяца после событий в Шуше действовало временное отделение елисаветпольско-го окружного суда; в результате из 26 дел, касавшихся участников погрома, было рассмотрено 4, а остальные отложены «за неявкою обвиняемых и свидетелей»!

В Шуше наступило относительное спокойствие, а в уездах разыгралась настоящая война.

«Мусульманское население края, видя, что погромы заводов в Агдаме и расхищение имущества армян остаются безнаказанными, стало организовывать вооруженные банды, в несколько сот человек каждая, и делать нашествия на армянские села и деревни, сжигать хутора и запасы корма, вырубать сады и т. д. Армяне с своей стороны по мере сил не оставались в долгу у татар: нападения они отражали вооруженной рукой, сами в свою очередь нападали на татарские селения, из которых организовывались названные банды и которые стали местом сборища из разных пунктов, выжигали и вконец разрушали их и т. д…» («Н.О.», 1.12.1905). «В Джеванширском уезде — сообщает „Тифлисский листок“ — в селениях Дудукчи, Ахилла, Ахбулах и Хармандши часть населения вырезана, часть спаслась бегством. Дома сожжены и разграблены, селения Эдилу и Бутап окружены татарами; значительная часть вооруженных полчищ двинулась к селению Гадрут и друг.» («т. л.», 27.8.1905). 19 августа татары сожгли Гадрут, ограбили Амарасский монастырь и унесли мощи св. Григория (вскоре разысканные и возвращенные властями). Тогда армяне подожгли село Диван-Ашлар, а 24 августа утром жители с. Хирманджук напали на татарское село Халарша, угнали весь скот и захватили 8 человек татар (см. «Т.Л.» 11.9.1905).

Сразу после окончания шушинской резни агдамские, малибейлийские и прочие окрестные татары собрались на станции Дальмаметлы. Порешили пойти и разгромить Ханкенди, вместе с Гадрутом, бывший центром организации карабахских армян. («С.О.», 30.8.1905) Но известный разбойник Дали-Али явился к толпе и разогнал ее по домам, пригрозив расправиться с зачинщиками. Слухи об этом несостоявшемся походе вызвали панику в Елисаветполе: армяне закрывали лавки, ожидая погрома. («Т.Л.» 25.8.1905).

Одновременно дашнакские отряды самообороны заняли старинные укрепления Аскеранского прохода. Дважды армяне отбивали атаки татарской конницы. 22 августа к Аскерану подошел большой отряд конных татар, возвращавшихся из Шуши в Агдам. Зная, что проход занят армянами, татары выслали на разведку изХоджалу 30 всадников. Они не вернулись. Выслали еще 11 — те тоже не вернулись. Татары решили, что их товарищи прошли безопасно; на самом деле они были окружены и быстро уничтожены все до одного. Татары сожгли 340 домов («Т.Л.», 4.11.1905) Здесь нецензурное выражение — прим. авт.