Леонард Котрелл - Во времена фараонов

Пришли мне много золота, больше золота, потому что в стране моего брата, [т. е. Эхнатона], золото такая же обычная вещь, как пыль…

Золотой гроб Тутанхамона — величайшее произведение древнеегипетских ремесленников — весит 300 фунтов. Во времена царя Шешонка (XXII династия) общий вес золота и серебра, отданных храму, превышал 20 тонн.

Изделия египетских ремесленников прославили их на века. Нас поражает и удивляет замечательная золотая маска Тутанхамона, но мы никогда не узнаем, кто ее создал. Тысячи людей, трудившихся на строительстве пирамид, воздвигших колонны в Карнакском храме, создавших алебастровые вазы, шкатулки, ипкрустированные эбеновым деревом, и слоновой костью, ожерелья из сердолика и ляпис-лазури, оставили о себе память в виде этих творений. И только случайно археолог находит в мусоре около пирамид кусок веревки, корзину рабочего или какие-нибудь медные инструменты — безмолвных свидетелей труда безвестных миллионов, которые работали на избранных.

Прошло несколько месяцев, и вот мы снова находимся в большом доме везира Рехмира. Однако общая атмосфера дома сейчас сильно отличается от той, что запомнилась нам после нашего первого визита. С женской половины не слышатся звуки музыки. Слуги молча выполняют свои обязанности, и никто из них не поет. Когда мы видим Рехмира, идущего с женой по двору, то замечаем, что вид у них очень озабоченный. Нофрет, старшая дочь везира, заболела лихорадкой.

Давайте последуем за родителями, когда они входят в спальню своей дочери. Другие члены семьи уже там: Тахает со своим мужем Синухетом (за то время, что мы не виделись с ними, они успели пожениться) и старший сын Менхеперра-Сонеб со своей женой. Они стоят недалеко от кровати, на которой лежит Нофрет. Ее лицо покраснело и блестит от пота. Она положила руку на лоб и стонет. Ее бьет дрожь, и она без конца повторяет: «Мне холодно… мне холодно…»

Рядом с кроватью стоит придворный лекарь с помощниками. Однако он не смотрит на Нофрет. Он склонился над небольшим столиком, на котором лежит амулет, завязанная узлом веревка, и маленькие кувшинчики с лекарствами. Лекарь делает пассы над амулетом и веревкой, быстро повторяя заклинание. После этого он берет амулет и прикрепляет его к рубашке девушки, повыше сердца. Веревкой он обматывает ее лоб. Сделав несколько пассов над пациенткой, он направляется к родственникам. Все покидают комнату, оставив только служанку присматривать за больной.

— Через день, если Амон будет милостивым, — говорит лекарь, — демон покинет ее…

За пятьсот миль от того места, в пустынной долине вблизи Оронта, в палатке лежит военачальник отряда колесниц Сенмут. Он без сознания. Несколько часов назад, находясь в арьергарде армии фараона, в узкой теснине, он попал в засаду. Бедуины бросили огромные валуны на дорогу, заблокировав проход, а затем стали осыпать воинов камнями. Не имея возможности маневрировать, воины соскочили с колесниц и бросились врукопашную. Это была отчаянная схватка, в которой молодой Кенамон отличился храбростью и находчивостью.

В начале битвы враги предприняли атаку специально на Сенмута, чей чин легко можно было определить по его одежде и знаменосцу. Он сам и его колесничий были ранены первыми же стрелами. Лошади были убиты, а колесница опрокинулась. Полуослепший от крови, залившей глаза, Сенмут оказался окруженным копейщиками бедуинов. Он убил двоих, прежде чем третий обрушил на его шлем тяжелый удар палицы. Сенмут упал как раз в тот момент, когда Кенамон, заметивший его безнадежное положение, пробивался к нему с отрядом копейщиков. Бедуины были отогнаны. Но еще до этого Кенамон послал несколько отважных воинов вместе с трубачами на прорыв вражеского окружения, чтобы они оповестили о нападении основные силы армии. Некоторым смельчакам удалось прорваться. Тутмос услышал отдаленные звуки труб в долине и послал на выручку пехоту. После тяжелого и кровопролитного сражения бедуины отступили в горы, оставив сотню убитых и умирающих. Затем Кенамон принес своего друга, который был без сознания, в палатку главного лекаря. Он стоял и с тревогой смотрел на забинтованное лицо друга, пока врач при свете масляных светильников делал операцию.

Здесь уже не было никакой магии. Сначала лекарь очистил рану, остановил кровь и ловко сшил рассеченные ткани. Затем он внимательно осмотрел пациента и обнаружил, что левая рука и нога Сенмута парализованы. Лекарь исследует ссадины на черепе, убеждается, что на черепе трещин нет, и приходит к выводу, что паралич вызвало давление на мозг, которое нужно ослабить.