Питер Пэдфилд - Секретная миссия Рудольфа Гесса

Когда сорок четыре года спустя, в тюрьме в Шпандау, Гесс услышал о версии Ильзе относительно участия Гитлера в их женитьбе, он горячо отрицал это. "Об этом уже говорилось ранее, и это ложь". Безусловно, Гитлер мог сказать, продолжал он, что из Ильзе получилась бы хорошая жена, но это совсем другое. "Любовь нельзя навязать извне. Наша с женой любовь прошла испытание временем; все эти годы она была верна и предана мне… Такое по чужой указке не построишь".

Но к этому моменту Гесс такой надежной защитой укрыл свою память от воспоминаний и вторжений извне, что доверять ему особенно не стоит. Факты свидетельствуют о том, что он обманывал себя: Гесс был очень близок с Ильзе, любил ее семь лет, но жениться не собирался. Ильзе рассказывала его первым биографам Роджеру Мэнвеллу и Генриху Френкелю, что вопрос о женитьбе возник, когда она подумывала об отъезде из Мюнхена с очевидным намерением бросить и Рудольфа, поскольку его место находилось рядом с фюрером. Таким образом, она сама спровоцировала предложение, намеренно или нечаянно. В браке они прожили еще десять лет, прежде чем у них появился ребенок. Такое могло случиться с любой парой, но Ильзе якобы жаловалась Хенфштенглю, что имеет от брака не больше, чем конфирмант. Весь вопрос в том, можно ли доверять Хенфштенглю. В одном нельзя усомниться: как следует из их переписки, Гесс и Ильзе Прель были очень близки.

Их сочетали гражданским браком в старом здании муниципалитета Мюнхена 20 декабря. Церемония была короткой, церковного обряда не последовало, поскольку оба они, как истинные национал-социалисты, ни к одной из конфессий не примыкали. Как писал Гесс своим родителям, с Господом они намереваются договориться другим способом. Стояло ясное, солнечное зимнее утро, когда Гитлер отвез их на своем «Мерседесе» в муниципалитет. Профессор Карл Хаусхофер тоже был с ними. Хаусхофер и Гесс вернулись к прежним отношениям после короткой размолвки, последовавшей после отказа Гесса работать в академии ради службы у Гитлера; теперь эти два наиболее влиятельных в его жизни человека, генерал и фюрер, должны были стать свидетелями на его свадьбе.

Представитель муниципалитета, проводивший регистрацию, был явно смущен присутствием Гитлера и свернул обычную церемонию, ограничившись лишь идентификацией личностей, после чего присоединился к празднованию.

Затем они отвезли Хаусхофера домой, а оттуда направились в небольшую квартиру Гитлера, чтобы полюбоваться спальным комплектом, подаренным Брукманнами, а затем вернулись в квартиру Ильзе на Айнмиллерштрассе. Там их ждали две ее сестры, украсившие комнату цветами и зеленью; зажженные свечи бросали отблески на разложенные на столе свадебные подарки, главным украшением здесь была большая серебряная ваза для фруктов от Гитлера с выгравированным его собственной рукой посвящением. Выпив за здоровье жениха и невесты, присутствующие сели перекусить. Гитлер очень боялся переесть, так как вечером их ждал щедрый свадебный ужин, приготовленный Брукманнами, и ему не хотелось выглядеть в их глазах неблагодарным гостем, не оценившим труды хозяев.

Как видно из этого описания свадебного дня, у Гесса больше слов нашлось для фюрера, чем для Ильзе; действительно, в опубликованной версии его письма матери с описанием дня его дражайшая супруга присутствует лишь косвенно.

Такое отношение не является характерным только для Гесса. Последние исследования писем, мемуаров и других письменных источников семи офицеров добровольческого корпуса, проведенные Клаусом Тевельвейтом, показывают, что оно было типичным для этих солдат удачи. Жены были как бы вторичны в их жизни и не представляли собой большой социальной ценности; они скорее рассматривались как объекты для деторождения, почти символические фигуры, лишенные собственной осмысленной жизни, порой безымянные. Тевельвейт обнаружил, что эти бойцы добровольческих отрядов клялись в любви к германскому народу, Отчизне, родной земле, родному городу, деревне, к своей униформе, другим людям: товарищам, начальникам, подчиненным — к кому угодно, но только не к женщинам.

Таким образом, если Гесс говорил или думал, что любит фюрера больше, чем свою молодую жену, он вписывался в один ряд с остальными своими товарищами из добровольческого корпуса, то же касалось и его признания в любви к Отечеству, народу и германской крови.

Вернувшись после отпуска, откладываемого им в течение двух лет, Гесс поселился с Ильзе в небольшой квартире в северном предместье Мюнхена и с головой ушел в работу. Вскоре он сопровождал Гитлера в новом раунде поездок с речами, обращенными к воротилам большого бизнеса, и с удивлением для себя отметил, каким блестящим оратором проявил себя на этих важных собраниях его шеф; в одном из писем Ильзе из Эссена он описывает выступления фюрера как "непревзойденные по ясности и точности".