Константин Федин - Необыкновенное лето (Трилогия - 2)

Потом пальцы слабо разжались, он оторвался, упал, и конь ударил его задними копытами по груди с такой чудовищной силой, что он пришел в себя...

Он лежал один на тропе, под густым прикрытием неклена. Лошади не было. Он вгляделся в просвет неба и подумал, что ястреб улетел. В тот же миг режущая боль словно расплющила его грудь, и он застонал:

- О, бред... все бред... Бан-диты!..

Он ощупал себя клейкой ладонью. Кобура револьвера была пуста. Он пополз, задыхаясь, по тропе и достиг склона. От бессилия он перевернулся, и голова его очутилась ниже ног. Мелкая галька, шурша, посыпалась из-под него по склону. Он увидел опрокинутый, словно в зеркальном отражении, огромный яблоневый сад с крошечными разбросанными избами и признал скит. В давние-давние годы ловил он где-то здесь с приятелями певчих птиц.

- Мама! - успел он прохрипеть. - Боже мой, мама!

Кровь хлынула у него горлом. Захлебнувшись, он опять потерял сознание.

29

- Весьма благодарен за доверие и честь, - сказал Пастухов со своей гипсовой улыбкой, - но я в городе человек случайный, и мое участие в таком представительном деле будет мало уместно.

- Помилуйте, Александр Владимирович, - на проникновенной ноте возразил человек, прической и бородой напоминавший те светлые личности, некрологи которых печатала "Нива". - Помилуйте!

Двое других лидеров общественности города Козлова, явившиеся к Пастухову с просьбой, чтобы он вошел в депутацию к генералу Мамонтову, протестующе пожали плечами.

- Вы, Александр Владимирович, не только для нашего города, вы для всей цивилизованной России человек не случайный.

- Поверьте! - задушевно поддержал человек из некрологов. - Имя ваше знает и офицерство. Прогрессивный слой нашего офицерства безусловно! И, может быть, ваше имя в самом генерале пробудит лучшую часть души, которая у него, под давлением военных обстоятельств, если позволено выразиться, находится в дремотном виде.

- Которую генерал в своем освободительном походе, во всяком случае, недостаточно обнаружил, - добавил другой лидер ядовито.

- И на которую нам единственно остается уповать, - сказал третий со вздохом. - Так что мы вас просим и прямо-таки увещеваем не отказываться!

Пастухов выжидательно помигал на Асю.

Она сидела тут же, в этой комнате с балконом на пыльную площадь. Как всегда, когда она бывала сильно возбуждена, лицо ее сделалось покоряюще красиво с его нарядным взором: приподнятые ресницы словно круче изогнулись, и веки были тоненько смочены кристальной слезой.

Все четверо мужчин стояли, окружая ее, в почтительном ожидании.

- Я думаю, Саша, если можно принести пользу... хотя бы минимальную пользу! Ведь это же кошмар - что творят эти страшные люди! Пусть хоть генерал... хоть кто-нибудь остановит их!

- Они вламываются в спальни, - вырвалось у светлой личности, - тащат даже просто... белье!

- Но только, господа! Возглавлять депутацию я ни в коем случае не могу согласиться, - сказал Пастухов с отклоняющим мановением рук.

- Нет, нет! Александр Владимирович! Возглавлять будет известнейший у нас педагог. И тоже, обратите внимание, сперва не соглашался. Но гражданские чувства! Вас же мы просим быть в числе депутации. Только в числе! Только поддержать!

- В общей куче, хорошо, я согласен, - снисходительно пошутил Пастухов.

Все улыбнулись ему благодарно, но он снова похолодел.

- И потом, господа, никаких адресов. Я против. Ничего письменного. Без слезниц и восклицательных знаков.

- Нет, нет! Исключительно на словах. Настойчивая... мы сказали бы - не правда ли, господа? - не просьба, а категорическое требование: оградить наш город и мирное население от разнузданных грабежей. Немедленно пресечь!

- И потом, эти насилия! - брезгливо сказала Ася, приложив к виску руку с оттопыренным мизинчиком.

- Я не возражаю, - повторил Пастухов.

- Вы, Александр Владимирович, пожалуйста, будьте готовы. Сейчас же, как генерал согласится принять, мы вас известим.

Визитеры стали раскланиваться, но самый молодой из них, тот, что ядовито заметил об освободительном походе генерала, задержался:

- Позвольте, на минутку?.. по личному вопросу...

- Я провожу, - сказала Ася, выходя в переднюю и оставляя мужа наедине с молодым человеком, который подождал, когда затворится дверь, и нервно помялся.

- У вас, может быть... стихи? Вы сочиняете? - сочувственно спросил Пастухов.

- Нисколько! Хотя вообще в газетной области - да. Меня тоже уговорили войти в состав депутации. Но, откровенно, хотелось бы знать ваше мнение насчет того, как вы думаете поступить в случае... если они вернутся?