Павел Федоров - Синий Шихан (Роман 1)

Авдей Иннокентьевич, стараясь выгнать хмель, замотал головой.

- Что вы такое говорите, господин Доменов! Я еще пока не замужем, начиная догадываться, что ее принимают за хозяйку дома, ответила Олимпиада.

- Как это не замужем? Простите!

- Да так... Я невеста Дмитрия Александровича Степанова, - гордо и вызывающе ответила Олимпиада. Она уже почувствовала силу денег.

Авдей Иннокентьевич вытаращил на нее глаза. Задыхаясь от волнения, хрипло протянул:

- Тэ-экс! Невеста!..

- Что вам нужно, господин Доменов? - спрашивала Олимпиада, все более возмущаясь.

Авдей Иннокентьевич опустил свое грузное тело на первый попавшийся стул. Прищурив глазки, он нагло и бесцеремонно рассматривал полуодетую женщину. С помещицей он бы вел себя сдержанно, но с казачьей вдовушкой можно было вести себя попроще, да и гневная, раскрасневшаяся невеста с крутыми молочными плечами произвела на него ошеломляющее впечатление.

- Может быть, вам хозяйка нужна, Зинаида Петровна?

- Пардон прошу, мадам, как раз именно ты мне и нужна...

- Зачем?

- Сказать тебе пришел, что свадьбы никакой не будет, - разом отрезал Доменов.

- А не можете ли вы покатиться отсюда к черту! - тряся перед его носом платьем, проговорила Олимпиада. - Это что за модель - пьяному колобродить!

- Хорошо! Вот это хорошо! Ах как дивно! И характер есть, не то что моя тряпка Марфушка, подоконники можно вытирать, - восхищенно посматривая на Олимпиаду, говорил Авдей Иннокентьевич.

- Я, ей-богу, сейчас Микифора позову! Да что это такое на самом деле! Что вам надо?

- Русским языком говорю - тебя! - почти закричал Авдей Иннокентьевич. - А ты еще позлись! Посердись маленечко, ангел...

- Убирайтесь к черту! - топая ногами, кричала Олимпиада.

- До чего же хороша-то, господи боже мой! - млея от наслаждения, приговаривал Авдей Иннокентьевич. - Не бывать свадьбе, дурочка ты моя хорошая, поплакать тебе придется и за другого выйти... За меня, например...

- Да вы не дурачок ли?

Олимпиада не выдержала и расхохоталась. Уж очень смешным показался ей Доменов со своей соломенной шляпой и курьезными речами.

- Сама ты глупенькая! У этого дурачка-то больше пяти миллионов, поняла, ангел мой? Я тебе всерьез говорю, а ты бранишь меня. Не быть свадьбе-то, не быть! Может, будут, да другие... Ты сразила меня, голубушка, головку мою с плеч сняла! Я всех попов в округе удавлю али деньгами подкуплю, а свадьбы не допущу... Не знал я раньше, не знал, не заставил бы тебя слезы горькие понапрасну лить...

- А вы и впрямь, родимый, полоумный! А может, сильно в хмелю? Я сейчас Зинаиду Петровну позову. Отвернитесь, дайте мне одеться. Как вам не стыдно! - прячась за край стола, говорила Олимпиада.

- Погоди! - громко и властно крикнул Доменов. - Ты думаешь, я шутки с тобой шучу. Женишок твой в Сибирь-каторгу пойдет. Его уже арестовали... Кому он краденое золото продал? Ты знаешь или нет?

Олимпиада медленно опустилась на стул, забыв даже прикрыть голые плечи. Она уже знала всю историю с золотом. Зинаида Петровна говорила ей, что за такие дела в самом деле в Сибирь ссылают, и советовала в дальнейшем покрепче держать мужа в руках и не распускать вожжи.

- Зачем вы пришли? Зачем? Где Митя? Где? - кричала Олимпиада.

Услышав шум в гостиной, проснулась Зинаида Петровна. Даша разбудить ее не решилась: не любила и гневалась хозяйка, когда ее беспокоили. Кроме того, у Даши были и другие причины бояться Зинаиды Петровны...

Вчера Микешка пригласил девушку поехать за свежей травой на уральские поймы. Заехали в тугай. На противоположном берегу Урала крутой стеной возвышался лес. За ним виднелся киргизский аул. Все это было очень красиво... Микешка рассказывал, как кочевники увозят невест и какие из-за этого случаются побоища. Он умел хорошо и увлекательно рассказывать. Накосили пахучей травы, видели тетеревов. Потом поехали домой, а дальше... немножко стыдно было вспоминать... Сначала ей стало жарко. Они выкупались. Микешка за одним кустом, она за другим, а потом Микешка подплыл к ней и они плавали рядом. И руки у него как железные. Микешка рассказал ей, что он не ладит со своим хозяином и собирается уйти на прииск к Тарасу Маркеловичу. Ей не хотелось, чтобы Микешка уезжал, и она сказала ему об этом. Тогда он пристал: отчего да почему? И тут - она сама не помнит, как это случилось, - он стал целовать ее, а она только стыдливо опускала голову и не протестовала...

За эту поездку ей крепко досталось от Зинаиды Петровны. Ну и пусть! Она тоже с инженером допоздна катается и со старшим Степановым любезничает...