Николай Суханов - Записки о революции

Городская дума заседала целый день – и утром и вечером. Начали было рассуждать о голоде, неминуемом в Петербурге через несколько дней. Но очень скоро вернулись к большевистским зверствам. Смольный разгромил литературный орган Петербургской думы под тем предлогом, что в городской типографии печатаются воззвания против Советской власти. Однако рабочие продолжали печатать воззвания… Дума решила печатать бюллетени на ротаторе и завести подпольную типографию!..

Еще большую сенсацию вызвало сообщение об убийствах и избиениях в Петропавловке арестованных юнкеров. Этими известиями был взволнован и весь город. В думе снова произошли очень бурные сцены. Но известия не подтвердились. Те, кто распространял эти слухи, сильно предупреждали события… Городского голову все же командировали в Петропавловку – расследовать дело.

Сообщили о взятии Гатчины войсками Керенского. Войска с фронта наступают, большевики сдаются. Решили послать эмиссаров, которые взяли бы на себя посредничество и убеждали бы мятежных большевиков подчиниться законному правительству.

О настроении масс были переданы благоприятные сведения. Во многих полках «замечается перелом настроения». Один из членов управы рассказывал о посещении миноносца: даже матросы «колеблются и начинают понимать, что их ввели в заблуждение». Решили разослать эмиссаров по гарнизону. И была выражена надежда, что Петербургский гарнизон «если и не перейдет на сторону „Комитета спасения“, то не будет выступать против него».

Наконец, в числе прочих мелких дел было циркулярно приказано комиссарам милиции: лицам, являющимся от имени Военно-революционного комитета, не подчиняться и дел не сдавать; в случае применения физической силы обращаться в районные «комитеты безопасности».

В три часа дня в том же здании заседал и «Всероссийский комитет спасения»… Тут первую скрипку взял в руки известный дипломат, а ныне снова боевой генерал Скобелев. Он сообщил приятную весть: «Комитет спасения» пополнился кооператорами, президиумом Предпарламента, представителями почтово-телеграфного союза и еще какими-то «живыми силами». Затем Скобелев сообщил еще более приятную весть: железнодорожный союз выразил желание работать с «Комитетом спасения», с «центром, объединяющим всю демократию». Эта весть была чрезвычайно приятна, но совершенно не соответствовала действительности: железнодорожный союз прислал свою делегацию не для предложения услуг, а только для оповещения о своей позиции. Позиция же союза железнодорожников не имела ничего общего с позицией «Комитета спасения»: железнодорожники настаивали на соглашении со Смольным, а «Комитет спасения» готовил его разгром.

Кроме приятных деловых вестей генерал Скобелев сообщил курьез: вчера ночью в Смольном образовалось «какое-то новое правительство ». Но список министров еще не полон. Рязанов отказался от портфеля министра путей сообщения.

Что касается задач «Комитета спасения», то они пока были намечены не очень полно, но достаточно ясно. Надо концентрировать силы… Делегаты съезда, покинувшие его, должны отправиться на места и всюду организовать «комитеты спасения». Помимо «всей демократии» в них надо привлекать органы, владеющие транспортом, почтой, телеграфом и другими нервами и центрами государства. «Общими усилиями нужно положить предел авантюризму…»

Скобелев недоговаривал и не называл вещей своими именами. Но дело шло именно об организации гражданской войны в условиях внешней войны и голода против революционной власти, утвержденной Всероссийским съездом Советов.

Важное сообщение сделал делегат из Луги. Тридцатитысячный гарнизон города, с некоторыми батареями при условии приступа к мирным переговорам и передачи земель комитетам предоставляет свои силы в распоряжение ЦИК – против большевиков… Затем ораторы призывали прекратить слова и немедленно перейти к действиям.

Но сообщили о новом большевистском зверстве: городская дума окружена войсками… Действительно, выходы были заняты моряками и самокатчиками. В «Комитете спасения» произошла трагическая сцена. Но войска так же внезапно исчезли, как появились. Это было одним из многих «самочинных действий» этих дней…

Скобелев недоговаривал. И ораторы, призывающие к действию, тоже не высказались полностью. Но, по всем данным, какие-то действия подготовлялись.

А между тем в этот день в Петербурге была получена такая телеграмма из южной казачьей вандеи, от знаменитого донского атамана Каледина: «Ввиду выступления большевиков и захвата власти в Петрограде и других местах войсковое правительство в тесном союзе с правительствами других казачьих войск окажет полную поддержку существующему коалиционному правительству. Временно, с 25 сего октября до восстановления порядка в России, войсковое правительство приняло на себя полноту исполнительной власти в Донской области…»