Валерий Сойфер - Власть и наука

"Расцвет селекционной деятельности опытных учреждений в нашей стране определенно относится к последнему десятилетию. Широкая селекционная работа в сущности начинается вместе с революцией. Роль государства в организации семеноводства, в организации селекционной работы оказалась исключительно благотворной в СССР" (56).

При открытии Второго международного конгресса почвоведов в Ленинграде 20 июля 1930 года Вавилов от имени Правительства СССР и президиума ВАСХНИЛ произнес речь, символично назвав её "Социализм и наука неразрывны", в которой сказал:

"Мы приступили к переустройству всей нашей жизни на новых социалистических началах. Мы убедились, что для того, чтобы развернуть земледелие в нашей стране, нужно коренным образом перестроить всю систему сельского хозяйства. От разрозненных миллионов единоличных хозяйств мы переходим к коллективизации, к созданию крупного хозяйства, крупных совхозов и колхозов. Даже за короткий промежуток времени мы уже успели убедиться в тех огромных возможностях, которые открываются перед нами в связи с социалистическим переустройством нашей жизни… Россию боялись. Россию не понимали. "Святой Руси" больше не существует. Место религии заняла наука. Правительство не щадит средств на развитие научных учреждений. За практическими задачами сегодняшнего дня мы не забываем социалистических вопросов, без которых немыслим прогресс науки" (57).

Возвратившись из поездки по Северной Америке и Европе Вавилов прочел 14 марта 1931 года лекцию в Большом конференц-зале Академии Наук СССР, о которой были извещены все научные учреждения (было отпечатано 800 афиш, разосланных по институтам и организациям). В афише был приведен план доклада, содержавший, в частности, такой абзац:

"Мировой кризис. Усиление конкуренции. Анархия производства. Мировой кризис в тропических странах. Сокращение числа фермеров в Соединенных Штатах Сев. Америки. Интерес к реконструкции сельского хозяйства на социалистических началах" (58).

На первом пленуме ВАСХНИЛ в мае 1930 г. Вавилов твердо сказал об этой своей убежденности:

" Товарищи! Советская страна строит заново свою жизнь. Её основной промысел — сельское хозяйство вступило в период величайших сдвигов. От десятков миллионов разрозненных индивидуальных хозяйств, трудно поддающихся агрономическому воздействию, построенных всецело на эгоистических принципах, на тысячелетней рутине, на средневековом инвентаре, мы переходим гигантскими шагами к укрупненному, специализированному хозяйству, построенному на данных науки… Мы наблюдаем небывалый размах земледелия.

Широкий простор открывается перед исследователем. Сконцентрировать усилия над решением важнейших практических задач социалистического земледелия — таково основное требование наших дней" (59).

Та же позиция была выражена в 1931 году:

"Мы еще только в начале развертывания социалистической реконструкции сельского хозяйства, но уже в корне изменился масштаб и самый характер научных проблем, выдвигаемых сельским хозяйством… Совхозное и колхозное производство оказалось обладающим исключительной "поглотительной способностью" к знаниям" (60).

Нельзя и на секунду допустить мысль, что Вавилов, общавшийся с С. К. Чаяновым, Н. Д. Кондратьевым, другими критиками сталинской коллективизации, не знал, к каким пагубным последствиям привела коллективизация, как резко упали урожаи всех культур. Но он говорил и писал о коллективизации совершенно иное:

"Продукция наших полей и садов по ряду культур должна быть в ближайшем будущем удесятерена. Такой масштаб показался бы несколько лет тому назад утопическим, ныне он стал действительностью" (60а).

Даже в тех случаях, когда волевые решения партии были несомненной ошибкой, Вавилов старался найти в них полезное ядро, закрывая глаза на нелепости и прямой вред. Так, в 1931 году было издано партийно-правительственное постановление, требующее, чтобы селекционеры начали выводить сорта за —45 лет вместо обычных 12–15 лет (см. об этом в главе IV). Селекционеры открыто заявляли о неприемлемости и нереалистичности таких решений наркому земледелия Яковлеву. А Вавилов в июне 1932 года на Всесоюзной конференции по планированию генетико-селекционных исследований утверждал положительную роль решения ЦКК-РКИ и говорил:

"Перед селекцией растений поставлены огромные новые задания… В отличие от капиталистических стран вся растениеводческая исследовательская работа также, также как селекционно-генетическая в нашей социалистической стране должна быть построена по определенному единому плану, с учетом всех потребностей. Теоретическая работа должна быть увязана с практикой. В отличие от прошлого вся селекция в нашей стране должна учитывать требования специализированного механизированного хозяйства с учетом развертывания в предстоящие годы химизации земледелия" (61).