Константин Романенко - Борьба и победы Иосифа Сталина

Съезд принял предложение Сталина о переименовании Петро­града в Ленинград и о сооружении на Красной площади Мавзолея для сохранения забальзамированных останков Ленина в знак глу­бокого уважения, признательности народа и для памяти потомков.

«Вы, — завершил Сталин свою речь, — видели за эти дни палом­ничество к гробу товарища Ленина десятков и сотен тысяч трудя­щихся. Через некоторое время вы увидите паломничество предста­вителей миллионов трудящихся к могиле товарища Ленина. ...Ле­нин был вождем не только русского пролетариата, не только европейских рабочих, не только колониального Востока, но и всего трудящегося мира».

Эта речь, получившая название «Клятва», по существу отражала кредо партии и самого Сталина. Она стала программой, которую партия и он как один из руководителей собирались осуществлять в дальнейшем. И в эти дни мир с настороженностью приглядывался к событиям в России.

Воздав почести основателю партии, ЦК занялся текущими про­блемами. Казалось, ничто не изменилось, но борьба внутри Полит­бюро переходила на новую ступень. Увлекшись формированием оппозиции, Троцкий забросил военные дела. Проблемы армии стали предметом исследования специальной комиссии, которую возглавил сначала В.В. Куйбышев, а затем СИ. Гусев (А.Д. Драбкин).

На Пленуме ЦК 3 февраля 1924 года, подводя итоги работы ко­миссии, Гусев заявил: «Армия фактически превратилась в проход­ной двор...» М.В. Фрунзе в выступлении отметил: «Положение на­шей Красной Армии чрезвычайно тяжелое, и считать армию бое­способной мы не можем».

Сталин был еще более категоричен: «Если бы Бог нам не помог... и нам пришлось бы впутаться в войну, нас распушили бы в пух и прах!» 24 марта заместителем Председателя РВС СССР был назна­чен Фрунзе, а в новый состав РВС вошли А. Бубнов, С. Буденный, К. Ворошилов, Г. Орджоникидзе и др.

В начале апреля 1924 года в Коммунистическом университете имени Я. Свердлова Сталин прочитал курс лекций «Об основах ле­нинизма». Злобствующие ниспровергатели Сталина либо избегают упоминания об этой теме, либо мимоходом представляют этот факт его желанием проявить себя в роли партийного теоретика.

Так ли это? Пытался ли Сталин чтением этого цикла лекций ут­вердить «амбиции» теоретизирующего политика? Что означала для него эта его работа?

Конечно, смерть Ленина подвела черту под определенной вехой в жизни партии. Ей предшествовали годы борьбы и подполья, рево­люция, Гражданская война и образование государства нового типа, пока не имевшего опыта исторической практики.

Еще в своей «Клятве» на съезде Сталин заявил, что смерть Лени­на не оставила партию без четкой программы действий, но такое заявление, обусловленное трагичностью момента, было несколько упрощенным. Ленин не мог оставить какой-либо четкой програм­мы развития страны даже на ближайшее будущее, более того, он сам указывал на невозможность выполнения такого прогнозирова­ния.

Поэтому, приступая к чтению лекций по курсу политики, Ста­лин взялся систематизировать для партии, но, видимо, и для самого себя основные принципы теории и практики большевиков, руко­водство которыми позволило бы реализовать цели, изложенные в партийной программе.

Эти лекции, опубликованные в «Правде» в апреле и мае 1924 года, позже вышли отдельной брошюрой «О Ленине и ленинизме». Впоследствии эта работа вошла в сборник «Вопросы ленинизма», содержавший основные, наиболее важные статьи и речи И.В. Ста­лина и выдержавший 11 изданий при его жизни.

Посвящая свои лекции «ленинскому призыву», он выделил ос­новополагающие принципы большевизма, к числу которых отно­сились: диктатура пролетариата, союз рабочих и крестьян, союз на­родов СССР, единство партии. Особо он остановился на методоло­гии, раскрыв понятия — «исторические корни ленинизма», «метод», «теория», «стратегия и тактика» и «стиль в работе».

В это время Сталин впервые сформулировал определение, что ленинизм — это «марксизм эпохи империализма и пролетарской революции... Ленинизм — это теория и тактика пролетарской ре­волюции вообще, а также теория и практика диктатуры пролета­риата в частности».

Развивая свою мысль, он отмечал, что Россия исторически ока­залась в центре основных противоречий: между трудом и капита­лом, между различными финансовыми группами и империалисти­ческими державами, между развитыми капиталистическими стра­нами и колониальными зависимыми странами. Вследствие этого, подчеркивал он, «центр революционного движения» переместил­ся в Россию.