Иван Шкадов - Озеро Хасан. Год 1938.

Коммунисты и комсомольцы были в первых рядах сражавшихся. Личным примером они увлекали бойцов на врага. «Особое восхищение бойцов, — писал пограничник В. Багров, награжденный впоследствии орденом Ленина, — вызвал коммунист Е. Сидоренко. Это подлинный герой, мужественный и решительный командир. Три раза он водил своих красноармейцев в атаку, уничтожая японские войска, отстаивая родную советскую землю. Сидоренко вел бойцов в бой с призывом: «Вперед, товарищи, на штурм японских захватчиков, докажем преданность Родине!» И бойцы громили врага смело и беспощадно».

В одной из контратак — яростной, ожесточенной — Сидоренко был убит наповал. Командование принял помощник начальника заставы лейтенант П. Терешкин. Вместе с бойцом А. Шмаковым они в упор расстреливали из станкового пулемета цепи атакующих. Но сил явно не хватало, японцы продолжали атаковать. Они забрасывали воинов гранатами. Одна из них разорвалась на огневой позиции пулемета. Терешкина и Шмакова осыпало землей. Осколком гранаты лейтенанта ранило в руку, но он не покинул поля боя, вел огонь из пулемета одной рукой.

Когда рассвело, японцы, начали методически обстреливать сопку из артиллерийских орудий. Разрывы снарядов образовали сплошную огненно-земляную стену. Казалось, ничего живого не должно было остаться на сопке. Но советские воины смогли выдержать и это. Осколком снаряда был ранен Шмаков. Второе ранение поручил Терешкин. Несмотря на жгучую боль, боец рванулся к офицеру, начал его перевязывать, но тут совсем рядом разорвалась вражеская граната, сразившая мужественного воина. Восемь осколочных ранений получил и лейтенант Терешкин, которого сумел вынести с поля боя командир отделения Г. Батаршин…

Гремел, ярился бой за сопку. Ожесточеннейшие перестрелки переходили в рукопашные схватки. Японцы несли большие потери, но, подгоняемые своими офицерами, упрямо шли вперед. Рядом с воинами-пограничниками бились с врагом саперы, возглавляемые начальником инженерной службы отряда лейтенантом В. Виневитиным. Они рыли окопы, закладывали фугасы, устанавливали проволочное заграждение. А когда враг подступал к нашим позициям — становились плечом к плечу со всеми воинами и отражали атаки самураев. В одной из контратак, в которой участвовали саперы, лейтенанта Виневитина ранило в голову. Тут же он был эвакуирован в госпиталь, но через некоторое время вновь появился в своем подразделении. Перевязанный, осунувшийся, он мужественно сражался с врагом и наотрез отказался вернуться в госпиталь, откуда сбежал после перевязки.

Только после введения в бой крупных сил японцам удалось оттеснить наших пограничников с сопки Заозерная.

Противник понес большие потери. Лазареты в корейских и маньчжурских поселках были переполнены ранеными. Из Хомоку и Дигашели японцы перевозили убитых к переправе на грузовиках, телегах, запряженных волами. Высота досталась нарушителям государственной границы СССР дорогой ценой. Это признавал и противник. «31 июля, — записал в свой дневник японский унтер-офицер, — в 3.00 рота вступила в бой. Противник перешел в наступление на наши позиции. К 4.00 бой принял ожесточенный характер. Потери нашей роты: убито 24 человека, тяжелораненых в четыре раза больше…» Общие потери врага в ту ночь составили свыше 400 человек.

«В том бою один пулемет противостоял батарее японских орудий, один наган — пулемету, один пограничник — взводу самураев», — писал о доблести защитников Заозерной Герой Советского Союза К. Е. Гребенник, который лично руководил обороной пограничников на Заозерной и Безымянной с 29 по 31 июля 1938 года. Правой рукой его был начальник штаба погранотряда Александр Дмитриевич Алексеев, приведший заставы хасанского направления до начала конфликта в полную боевую готовность.

Итак, японцам ценой больших потерь удалось преодолеть сопротивление пограничников и стрелковых подразделений 40-й стрелковой дивизии, прибывших для усиления и захвата сопки Заозерная. В последующем японские войска сосредоточили свой огонь на сопке Безымянная, все еще державшейся против яростных наскоков врага. Когда противник уже был готов к атаке наших позиций, по команде командира выделенной для поддержки пограничников стрелковой роты 40-й стрелковой дивизии старшего лейтенанта Д. Левченко советские воины сами атаковали его. Во врага полетели гранаты, частой дробью застрочили ручные и станковые пулеметы, защелкали винтовочные выстрелы. Под таким огнем японцы не смогли подняться в атаку. Чтобы не дать врагу опомниться, офицер повел роту вперед.