Олег Стрижак - http://submarine.id.ru/strizjak.php

Называет С. Зонин и обвинителя на том "шемякином суде" — это член Военного совета вице-адмирал Кулаков (будущий "брежневский" Герой Советского Союза, он получит Золотую Звезду в 65-м году вместе с Горшковым...). Истеричность адмирала, я думаю, имеет причиной его карьеристский испуг... меня эти чиновничьи истерики не интересуют.

Я возвращаюсь к 11-й главе "Соли службы".

В марте 43-го года на Балтфлоте творятся вещи удивительные.

15 февраля снят с должности начальника штаба флота вице-адмирал Ралль. На его место назначен А. Н. Петров.

15 февраля снят с должности командира подплава КБФ контр-адмирал Стецепко.

16 марта снят с должности начштаба КБФ А. Н. Петров ("Флот. Война. Победа...", сс. 109, 110) .

15-го или 16 марта снят с должности командира "Л-3" Грищенко. И начинается совершенный погром комсостава гвардейской подводной лодки "Л-3".

Кто был надежной и безупречной опорой капитана 2 ранга Грищенко, командира "Л-3" в "немыслимом" боевом походе 42-го года? Помощник командира Коновалов, инженер-механик Крастелев, минёр Дубинский штурман Петров, помощник штурмана Луганский, парторг лодки мичман Сидоров, акустик старшина Жеведь. И прикомандированный от Пубалта писатель (старый коммунист и комиссар) Зонин.

Еще до 22 марта, до вручения лодке "Л-3" гвардейского флага, командира снимают — и убирают с лодки Дубинского, Луганского, Сидорова, Жеведя.

Дубинский едет по льду на Лавенсари — "организовывать противолодочную оборону".

Жеведь отбывает — "на учебу" (неизвестно какую, и дальнейшая судьба Жеведя неясна, но через полтора года, осенью 44-го на "Л-3" жалеют, что с ними нет в боевом походе этого великолепного акустика, см.: "Схватка под водой", с. 180).

Парторг мичман Сидоров (ему 37 лет) — вдруг убывает "по рекомендации командования" на учебу в офицерское училище ("по рекомендации командования" — значит, не по своей воле. Сидоров вернулся на "Л-3", но уже после войны).

Луганский — переведен на другую лодку.

После вручения "Л-3" гвардейского флага Крастелев — переводится на другую лодку.

Петров — отбывает на учебу (неизвестно какую).

И Коновалов, который только что стал командиром гвардейской "Л-3" (боевой офицер, воюет с первого дня войны, кавалер ордена Ленина и других орденов) — вдруг переводится на Тихий океан "для прохождения подготовки" на лодке того же типа "Л".

Еще раньше убирают с Балтфлота Зонина. Грищенко туманно пишет: "уехал на Северный флот".

Зонин — "крепостная душа" Пубалта. По своей воле он никуда ехать не может. Единственное, чего он хочет,— быть в Ленинграде (когда весной 42-го сам Рогов, "Иван Грозный", зам. наркома и начальник главного политуправления ВМФ, вызвал Зонина в Москву и "предложил" ехать корреспондентом в Севастополь, Зонин заявил, что не может покинуть блокадный Ленинград, товарищи сочтут его дезертиром. Рогов раздраженно сказал: "Вы там в Ленинграде, все с ума посходили, будто у вас одних героизм, жертвы и трудности. Что ж, была бы честь предложена. Возвращайтесь",—см.: "Писатели Балтики...", с. 200).

А что сделали с "бедным Мефодием", комиссаром "Л-3" Долматовым?

Поникаровский в письме в "Вечерний Петербург" сообщает: "...после упразднения института комиссаров в 1943 г. Долматов пошел на фронт и погиб в бою".

Благодарю за информацию. Считаю нужным уточнить: институт комиссаров был упразднен в октябре 1942 г. И "упразднение института комиссаров" не означает упразднения института политработников. В кампанию 43-го бывшие комиссары исправно служили на лодках Балтфлота замполитами.

В мае—июне 43-го на "Щ-303" с Травкиным ходил в боевой поход бывший его комиссар, а теперь замполит М. И. Цейшер. В мае 43-го вместе с "Щ-323" погиб её замполит И. И. Королев... Так что, здесь Поникаровский "наводит туман".

Далее: офицер флота не может "пойти на фронт" (он может в свой выходной день пойти за пивом), и говоря военным языком: Долматова списали с флота. За что? Неизвестно.

Куда списали — в морскую пехоту? В армейские части? Или отдали в штрафбат? Тоже неясно...

Есть в литературе ещё одно интересное разночтение. Грищенко пишет, что за "немыслимый" поход 42-го года из 55 членов экипажа "Л-3" были награждены: 15 — орденом Ленина, 24 — орденом Красного Знамени, 16 — орденом Красной Звезды ("Соль службы", с. 171) .

А "Боевая летопись ВМФ" (М., Воениздат, 1983, с. 196) , со ссылкой на ЦВМА, ф. 18, д. 40017, л. 115, говорит: "За мужество, проявленное в походе, 15 членов экипажа были награждены орденом Ленина, 24 — орденом Красного Знамени, 15 — орденом Красной Звезды".