Андерс Стриннгольм - Походы викингов

Садовые плоды и овощи были мало известны. Ни послеобеденные закуски, ни лакомые блюда не украшали столов, Поваренное искусство было просто и довольствовалось туземными произведениями страны. Обедали и ужинали, как и в наше время, в полдень и вечером; приходить к столу не вместе с другими считалось важным проступком, [470]за обедом (Dagward) пили мало, за ужином (Natt-ward) — неумеренно. [471]

Порядок и трудолюбие руководили ежедневными занятиями. Часто читаем в сагах, что скандинавы обыкновенно разделяли работы между людьми, жившими на дворе: домашними, рабами и вольноотпущенниками; одни работали в поле или в лесу, другие ловили рыбу, третьи; занимались другим делом. И дети вождей и других значительных людей, когда находились дома, принимали участие в домашних работах. Сыновья Ингемунда Торстейнсона разделяли между собой работы так, что четверо из них ловили рыбу, а пятый занимался другим, потому что «в то, время было в обыкновении, — прибавляет сага, — чтобы дети знатных отцов всегда были заняты чем-нибудь». Гудмунд Сильный, в Исландии, находил приятным для себя принимать сыновей знатных лиц и держать их некоторое время на своем дворе; с ними обходились хорошо, за столом сажали их возле хозяина; но они должны были исправлять все работы, встречавшиеся во дворе.

К числу таких занятий принадлежало кузнечное и плотничное дело, также столярное и другие, необходимые для дома. Хлебопашество, ремесла, искусства, торговля не составляли еще отдельных занятий. Древние поселяне были не только земледельцами и воинами, но они знали всякое мастерство и разные работы. Храфн Свенбьернсон, в Исландии, считался вторым Велундом в металлическом и деревянном изделье, был поэтом и прекрасным лекарем, сверх того правовед и оратор. Редкие могли соперничать с ним в разнообразных дарованиях; но много было таких, как Торстейн Кнарарсмидр (Корабельный Мастер), поселянин, купец, корабельный мастер и кузнец. И Олаф Дигре был очень искусен в кузнечном деле, также и в плотничном, сверх того тонкий оценщик как своей работы, так и чужой, тотчас замечавший недостатки. |

В настоящее время каждый из нас посвящает себя известному роду занятий: все становится лучше и совершеннее; у древних всякий был ремесленник, художник, умел делать все, для него нужное; никто не отличался особенно в одном каком-нибудь мастерстве; никто у нас не знает столько ремесел, как они. В древности всякий пособлял себе сам; каждое семейство жило для себя.

В те времена страна находилась в таком состоянии, что нередко большие пустыри отделяли одно жилье от другого; никакие проезжие дороги не соединяли их; тогда сообщение между разными местами не могло быть велико. [472]Однако ж два обстоятельства помогали общению: гостеприимство и собрания, повторявшиеся в известное время, на жертвоприношениях, тингах и ярмарках. Гостеприимство — главная черта, отличавшая столько же скандинавскую древность, сколько греческую и персидскую. Прием усталых странников и изъявление дружеской к ним приязни принадлежит к числу первых предписаний, выдаваемых Речами Высокого за житейские правила:

Дающим привет!

Гость появился!

Где место найдет он?

Торопится тот,

кто хотел бы. скорей у огня отогреться.

Дорог огонь тому,

кто с дороги,

чьи застыли колени;

в еде и одежде нуждается странник в горных краях.

Гостю вода нужна и ручник,

приглашенье учтивое,

надо приветливо речь повести и выслушать гостя . [473]

Примеры противоположных поступков были так необыкновенны, что причисляли тех к троллям, а не людям, которые отказывали чужеземцу в ночлеге, как пел Свипдаг, возвращаясь из дальнего пути, в досаде на то, что страж Фьельсвинн не хотел впускать его в жилище Менгледа:

Что это за демон (тролль)?

Стоя перед домом,

Он не предлагает

Страннику приюта!

Жизнь твоя бесславна,

Человек бесчестный! [474]

Дружеский прием чужих и знакомых странников, радушное угощение, всякая услуга для них на пути составляли господствующий обычай всего Севера; но нигде он не соблюдался так строго, как между жителями Швеции; они были гостеприимнее всех; появление какого-нибудь гостя приносило им радость: они спорили между собой, кто достойнее принять его, оказывали ему всякую ласку, все возможные изъявления дружбы; он мог гостить у них, сколько ему угодно, и когда покидал их, давали знать о нем родным и друзьям, прося их так же радушно угощать его. [475]Пока гостил путник, он находился под защитой его хозяев: выдать гостя считалось самым позорным делом. [476]