Андерс Стриннгольм - Походы викингов

Впрочем, викинги с высоким образом мыслей нередко оставляли в покое купеческие корабли и лучше всего искали добычу в опасных предприятиях или в кровавых схватках с такими же викингами. Вообще, они считали самой почетной победу над ними; без состязания со своими собратьями по ремеслу, без известности, приобретенной дальними походами и громкими битвами, вожди не получали собственного значения.

Когда Торгейр, норвежский вождъ в Наумудале, в Hoрвегии, советовал жениться и успокоиться своему сыну, Торту, многие годы проводившему жизнь морского разбойника, этот отвечал: «Мы еще не испытали себя в бою с другими викингами: хотелось бы, батюшка, чтобы ты указал мне какого-нибудь известного викинга, битва с которым принесла бы мне честь; найду ли себе от того прибыль или смерть, лишь бы оставить по себе достойную память».

Победы над викингами, особливо известными морскими разбойниками, приносили также и выгоду: при этом случае можно было сделать большую добычу в богатствах, награбленных ими у купцов и поселян или нажитых другими военными способами. Если же викинги встречались друг с другом на море, завязывалось дело о жизни. Менялись вопросами, кто настоящий начальник корабля, затем следовали вызовы защищаться либо сдаться другому со всем кораблем и грузом. На крепкие слова не скупились: ответы следовали за ответами в том же духе, как тот разговор, который приводит сага между Асмундом и сыном Кетилл Крейда: «Если хочешь знать, — говорил первый, — кто истинный вождь этих судов, так его зовут Асмунд, сын короля Олафа; а тебя кто послал сюда?» — «Меня, — отвечл Кетилль, — послал король Рольф, сын Геттрика, сказал вам, что он завтра явится сюда и возьмет ваш корабль со всем вашим имением, а вас бросит в пищу волкам, если отдадите ему всего, что есть у вас». — «Мы знаем, — отвечал Асмунд, — что король Рольф везде известен по подвигам, но я королевский сын и имею довольно войска, так скажи Рольфу, что сдамся не прежде, пока мы померяемся с ним силами».

Еще горделивее отвечал король Хальфдан норвежскому принцу, Сорле Сильному: «Здесь, может быть, есть кто нибудь, который не боится тебя, хоть ты, по-видимому велик, а все-таки меньше твоих плохих рабов, которые с тобой». — «Мне думается, — отвечал Сорле, — уж не соображаешь ли ты, что слишком добр, начавши разговор со мной; но кто бы ты ни был, мы осмелимся взглянуть и тебя, пока еще живы».

Чтоб показать пример высокого мужества, викинги равняли число своих судов с неприятельскими и остальным приказывали удалиться на время боя. Часто, если только выпадал случай или ожидали опасного боя с превосходным в числе врагом, викинги ночью относили свое добро на землю и на место его таскали на суда камни. [223]Бой завязывался еще вдалеке стрельбой из луков и сильно пущенными камнями; при оглушительном крике суда сближались; тогда начиналась собственно сеча «с сильным воплем и гиканьем, шумом и грохотом, с призыванием и ободряющими кликами на обеих сторонах». Сильные руки взмахивали секирами и наносили удары, от которых распадались пополам щиты, ломались панцири, в куски разбивались шлемы. Почетное место было в передней части корабля, возле мачты, где кипел главный бой.

Если силы с обеих сторон были равны, морские разбойники не уступали один другому, защищались и нападали с одинаковой храбростью, так что после битвы целого дня победа оставалась нерешенной, поэтому нередко случалось, вожди, из уважения к взаимной храбрости и искусству владеть оружием, подавали друг другу руки на мир, дружили и потом вместе делали набеги. В случае решительной победы на чьей-нибудь стороне побежденные либо истреблялсь все до последнего, именно такие, которые не успевали перепрыгнуть за край судна и спастись вплавь, или, что часто случалось, получали мир и безопасность, если сдавались по смерти своего вождя. Победитель осматривал взятые суда, приказывал охранять убитых или бросал их в море, усиливал свое войско уцелевшими людьми павшего вождя, с гордостью плыл назад в свою пристань и делил добычу.

После летней жизни, исполненной разных приключений в море, викинги обыкновенно возвращались к осени домой, проводили зиму на своих или отцовских дворах, пили с родными на зимних праздниках пиво и в веселой жизни истрачивали все нажитое летними грабежами. Другие искали себе жилище на зиму у славных королей, которые с охотой приближали к себе известных бойцов, принимали их с радушием и уважением, давали им у себя приют, за что получали их дружбу. Другие же викинги, закаленные и поседевшие в боях, проводили на море зиму и лето и круглый год не имели другого крова, кроме неба да палубы своих судов. Вожди, располагавшие большими войсками, назывались королями, хотя и не имели клочка земли. Их королевством было море. [224]В сагах они носят имя морских королей, скандинавов это название по праву принадлежало тому, «кто никогда не спал под закоптелой кровлей и никогда не осушал своего рога (кубка) у очага». [225]Они были страшим везде, куда ни приходили. Все прибрежные места подверглись наибольшей опасности, потому что викинги, по недостатку съестных припасов, выходили на ближний берег и брали силой все для них нужное.