Роджер Кроули - Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю

Между тем в своем дворце в Гоа Адиль-шах внимательно выслушивал перебежчиков, рассказывающих о плачевном состоянии врагов. Он хотел проверить, действительно ли слова этих людей правдивы. Что, если они просто говорят то, что хочет услышать новый господин? Между тем Адильшах придумал новый способ сломить непокорного противника. В июне — более точная дата неизвестна — к «Флор де ла Мар» под белым флагом подплыло судно, нагруженное продуктами — мешки с рисом, курица, инжир, овощи. Отправили шлюпку, чтобы разведать, что означают эти подношения. Оказалось, шах велел передать, что хочет выиграть войну честно, а не изматывать врага голодом. Оставив посланца ждать, Албукерк придумал собственный ответ на эту уловку. Он приказал разрубить бочку надвое и наполнить вином. Скудный запас галет также вынесли из кладовой и сложили в ведра. Группе моряков было велено расположиться на палубе, принять довольный вид, петь и веселиться. Когда посланца наконец пустили на борт, где взгляду его представилась картина довольства и изобилия, Албукерк холодно велел забирать еду, заявив, что ее у них много. А пока не будет возвращен Гоа, на мир рассчитывать не приходится. Возможно, Адиль-шах пришел к заключению, что дезертиры солгали, или разгадал хитрость Албукерка. Должно быть, португальцы бормотали себе под нос страшные ругательства, наблюдая, как еду увозят. Между тем продолжались обстрелы.

Албукерк понимал, что в планы Адиль-шаха не входит надолго задерживаться в Гоа. В его королевстве есть много других дел и угроз, требующих его внимания. Албукерк рассчитывал, что шах не выдержит первым. А пока, чтобы поднять боевой дух своих людей, он предложил напасть на пушки врагов и уничтожить их. Однако фидальго встретили предложение без энтузиазма. Заручиться их согласием оказалось нелегко. Выведенный из себя, Албукерк решил все же осуществить задуманное: «Я ваш губернатор. С Божьей помощью, я сойду на берег у Пангима с королевским флагом…Когда вернусь на борт, прикажу людям Тимоджи дуть в трубы. Хотите — идите со мной, хотите — оставайтесь». В результате в этой вылазке решили принять участие все.

Флотилия Тимоджи, состоявшая из плоскодонных лодок, удобных для хождения по реке, сыграла особенно важную роль в этой высадке. Перед рассветом португальцы атаковали пушки перед фортом, обратили не ожидавших нападения врагов в бегство и ушли вместе с пушками и запасом продовольствия. Пушки на противоположном берегу тоже заставили замолчать. Уже наступил вечер, когда Адиль отправил своих людей в контратаку. Но к тому времени португальцы благополучно возвратились на борт.

Адиль предполагал, что сможет взять португальцев измором, но атака на Пангим задела его гордость. Теперь нужно было ответить на нее соответственно. В порту Гоа шах приказал тайно снарядить плоты, которые планировалось поджечь и таким образом уничтожить португальский флот. Однако скрыть подготовку оказалось невозможно. Незаменимый Тимоджи получал всю необходимую информацию через своих шпионов на берегу. Албукерк решил нанести Адиль-шаху превентивный контрудар, воспользовавшись установленными в лодках легкими пушками. Неожиданная атака оказалась успешной, хотя противник оказывал сопротивление. Под португальским обстрелом плоты просто разлетелись на куски. Антониу ди Норонья, которому успех вскружил голову, заметил легкую галеру, которую попытался взять на буксир и забрать с собой в качестве боевого трофея. Однако, будучи раненным стрелой в колено, вынужден был отступить. Такие раны в ноги были самым неприятным последствием всех португальских сражений, поскольку зачастую они оказывались смертельными. Причиной становилось либо попадание стрелы в вену или артерию, либо инфекция и полное отсутствие медицинской помощи. Норонья слег у себя в каюте и три дня спустя скончался. Смерть племянника оказалась для Албукерка большим ударом. Норонья служил посредником между губернатором и недовольными капитанами. Кроме того, в случае гибели Албукерка его преемником должен был стать именно Норонья. Албукерк старался скрыть эту серьезную потерю от Адиль-шаха, но безуспешно.

Дни на «плавучих тюрьмах» Мандови тянулись однообразно: дожди, недостаток продовольствия, слабеющие люди. Единственной приятной новостью для Албукерка оказалось то, что перемирие с Виджаянагаром закончилось. Теперь присутствие шаха требовалось в другом месте. Албукерк решил выждать. Однако его люди продолжали дезертировать. Восемь дней спустя после стычки возле порта Гоа некий Жуан Роман вплавь добрался до берега и рассказал противнику об отчаянном положении португальцев: дом Антониу скончался, многие больны и умирают от голода, за ранеными некому ухаживать. За ним сбежали и другие: пять, десять, пятнадцать человек. Под покровом ночи они прыгали за борт и плыли к берегу. Португальцами овладело уныние. Адиль-шах же отчаянно нуждался в мирном договоре. Теперь победа в противостоянии зависела от выдержки обеих сторон.