Роджер Кроули - Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю

Португальцы плыли вниз по течению. Вслед им летели ядра из пушек. Адиль-шах же приказал своим людям дуть в трубы, дабы возвестить о победе и возвращении города законному правителю. Но эти ликующие звуки мешались с горестными воплями мусульман, родственников которых убили, а жен и дочерей похитили. Корабли встали на якоре возле устья реки Мандови, в том месте, где она расширялась. Там стоял стратегически важный форт Пангим.

Португальцы слишком затянули с побегом. Уже было начало июня. Сезон дождей был в самом разгаре, бури разыгрались всерьез. Корабли заливал проливной дождь, ветер хлестал клонящиеся к земле пальмы. Река разлилась так сильно, что корабли приходилось привязывать и с носа, и с кормы, чтобы их не развернуло бурным течением. На борту среди высшего командования происходили свирепые споры. Капитаны обсуждали, смогут ли выйти из устья и дойти по морю до острова Анджедива. Настроения среди них царили мрачные. Во всех своих несчастьях они винили Албукерка, повторяя, что следовало уплыть раньше. Капитанам не терпелось выбраться из ловушки, в которой они очутились. Тем не менее лоцманы утверждали, что сейчас это невозможно. Наконец Албукерк согласился рискнуть одним кораблем под командованием Фернао Переса в надежде, что тому удастся преодолеть песчаные косы в устье реки. Однако быстрые течения вынесли корабль на мель, где его разбили волны. Правда, команде удалось не только выбраться с корабля, но и спасти пушку. Еще один капитан тайком попытался сбежать, но был схвачен и лишен должности. Португальцы оказались в ловушке. Им предстояла речная осада, которая могла продлиться вплоть до августа. В таких ситуациях им до сих пор оказываться не приходилось. Португальцы сразу осознали всю трудность своего положения.

Вдруг показалась лодка с белым флагом. Адиль-шах снова послал Жуана Мачаду, чтобы тот попытался договориться с португальцами. Мачаду предлагал мирный договор. Но на самом деле шах просто тянул время. Боясь, что захватчики могут штурмовать форт, Адиль-шах решил задержать их, чтобы потом захватить его самому. Однако ответ Албукерка был короток и резок: «Гоа принадлежит его господину, королю Португалии, и ни о каком мире с шахом речи быть не может, пока тот не одумается и не вернет (город) вместе со всеми землями».

Шах был удивлен вызывающим поведением Албукерка. Этот человек, даже будучи загнанным в угол и оказавшись на грани голодной смерти, в категоричном тоне диктовал свои условия. Самое мягкое ругательство, произнесенное шахом, было «сыны дьявола». Он предпринял еще одну попытку, снова отправив к Албукерку Мачаду в сопровождении двух высокопоставленных горожан. На этот раз шах предлагал компромисс. Он заявил, что отдать Гоа не может, однако в обмен готов предоставить в распоряжение Албукерка Дабул и всю прибыль от торговли лошадьми в Ормузе. Албукерк же с привычной для него прямотой отослал посланников прочь: он не желал ничего слышать, пока Гоа не будет возвращен. Так началась новая битва, на этот раз не столько физическая, сколько психологическая. Продолжая изображать, будто ведет переговоры, Адиль разместил в форте большой гарнизон и приказал установить пушки в деревянных бастионах. Еще одна батарея разместилась на берегу напротив. Таким образом, португальцы оказались в весьма некомфортном положении — с обеих сторон на них были нацелены пушки. Оставалось только смотреть на вражеские флаги, слушать их победоносный клич, а также бой барабанов и звуки труб. Португальцы очутились в мышеловке.

Враги издевались над ними, как могли. Сначала обстреливали из пушек с обоих берегов. Пушки были слишком маленького калибра, чтобы нанести остовам судов серьезный урон, однако постоянный огонь, не прекращающийся ни днем ни ночью, внушал португальцам неприятное чувство тревоги. Корабль Албукерка, «Флор де ла Мар», безошибочно узнаваемый по капитанским знаменам, оказался самой удобной мишенью. Иногда по нему делали по пятьдесят залпов в день. Стало неразумным появляться на капитанском мостике или подниматься на наблюдательный пункт на мачте. Португальцы постоянно меняли положение судов, чтобы свести угрозу к минимуму. Это была трудная и опасная работа. Попыток отстреливаться они даже не предпринимали. Разумнее было экономить порох, припасая его запасы для более удобного случая. Безвылазно сидевшие в трюме, люди начали болеть. Немало способствовали этому и тропические дожди.