Татьяна Ирмияева - История мусульманского мира от Халифата до Блистательной Порты

В Аравии появилось много монахов-отшельников, живущих одиночками или группами в безлюдных местах, например в Сирийской пустыне, в долине Вади-л-Кура в Хиджазе. Образ такого монаха ( рахиб ) встречается в староарабской поэзии.

Из вышесказанного можно сделать вывод, что арабы, оставшиеся язычниками, имели возможность познакомиться с христианами и христианством, а также с иудаизмом и зороастризмом. Но судя по древним поэтическим текстам, представление арабов о христианстве зачастую существенно отличалось от нашего понимания этой религии: поэтов мало интересовала догматика, их воображение волновали только, отшельники и религиозные процессии.

Обращение Гассанидов в христианство монофизитского толка привело к тому, что гассанидские князья попытались вести собственную линию в политике, оказались в оппозиции к Византии и в результате были уничтожены.

Несториане также оставили свой след в культуре Лахмидского государства, хотя сама династия, в отличие от Гассанидов, не приняла христианства. Общины христиан, "слуг Бога", делали ненужными племенные разделения. По мнению историков, эти христианские общины можно рассматривать как предшественниц мусульманской уммы , что представляется большой натяжкой. Христиане производили впечатление одиночек, не способных создать подлинную общность, поскольку принадлежали к различным церквям и сектам, постоянно соперничавшим друг с другом или находившимся в состоянии раскола. Разительный контраст разъединенности христиан составляли еврейские общины с их тенденцией к постоянному объединению, иерархией и строго регламентированным единообразным отправлением религиозного культа.

Но при том, что иудаизм и христианство оказали воздействие на арабский мир, язычество в Аравии не понесло значительных потерь и продолжало существовать почти в прежнем объеме. Ко времени возникновения ислама в Аравии уже существовали святилища, кроме Каабы в Мекке, которые относились к разным религиозным конфессиям: Красный Камень Гаймана, Белый Камень Каабы из ал-Абалата, Кааба Наджрана. В то же время следует подчеркнуть, что эпоха джахилийи ("эпоха невежества") поразительно бедна мифами о происхождении мира и не обнаруживает попыток объединить богов в пантеон. О джахилийи мы узнаем главным образом из староарабской поэзии. Примечателен и факт безвозратного исчезновения диалектов юга, в то время как диалекты северных бедуинов легли в основу того арабского языка, который стал языком Корана.

Не существовало в Аравии и духовного сословия, только однажды в качестве вождя большой группы племен появился первосвященник с титулом афкал . Отмечается отсутствие у арабов фатализма и культа звезд, которые процветали в античности. Не было у них и почитания высшего или местного божества как царя, по примеру соседних народов. Об этом свидетельствует отсутствие среди имен богов имени Малик, хотя оно, выражая одну из характеристик Аллаха - Владыка, - перешло в мусульманские имена и титулы. Бог в исламе получил наиболее универсальное из всех возможных имен - ал-илах, Аллах, Единственный Бог . Вполне оправданным в свете вышесказанного представляется предположение, что еще до Мухаммеда Кааба Мекки была первым и самым главным святилищем именно Аллаха, а не языческих богов Набатейского царства. Обход вокруг святилища ( таваф ), обряды богослужения ( вукуф ) и жертвоприношения, участок земли, закрытый для неверных, - священная земля, дающая право убежища всем живым существам ( хима ), территория, окружающая Каабу ( харам ), - все это вобрал в себя ислам, и этот факт лишний раз подтверждает мысль о том, что необходимые предварительные условия возникновения новой веры были созданы, и она явилась из духовных глубин народа.

Арабы сохранили память и о взыскующих Бога ханифах , отвергнувших иудаизм и христианство, но уже и не язычниках. Они вошли в историю ислама как символы нравственного беспокойства и духовных исканий. Мухаммед считал их последователями Авраама. Об этом свидетельствует биограф Мухаммеда Ибн Хишам, называя имена четырех ханифов. Одним из них был Барака ибн Науфаль, двоюродный брат Хадиджи. Эти инакомыслящие своими духовными поисками подтвердили величие ислама, поскольку только в религии мысль и конкретный опыт могут быть представлены в вечно живом единстве, тогда как факт, взятый сам по себе, мгновенно стареет и умирает.

Глубочайший смысл появления Мухаммеда заключался в кристаллизации такого понимания Божественного, которое позволило арабам заложить фундаментальные основы современной государственности. Новое время на арабо-мусульманском Востоке началось задолго до европейского - в VII веке, то есть почти за тысячу лет до эпохи Французского Просвещения. Вольтер, будучи образованным европейцем и потому свысока смотревшим на "отсталый Восток", в пределах этой своей образованности превратно и несправедливо толковавшим о значении Мухаммеда, к концу жизни поменял свое отношение к нему на самое восторженное...